Надежда прекрасна, отчаянье тоже прекрасно. Но тот, кто может разделять их поровну, еще прекрасней.
Удивительное и спасительное устройство людей: мы умеем оторваться и даже забыть о тяжелых, морозных днях, стоит только в новом дне появиться теплому свету. И это не психологическая самозащита. Это наше какое-то врожденное, инстинктивное желание идти дальше, вопреки падениям. Не стоять на месте. В этом и заключается сила человека.
Существует Санта Клаус или нет, я не поэтому люблю Рождество. Когда я был ребенком, независимо от того, как бы плохо ни обстояли дела, моей матери всегда удавалось сделать рождественский сочельник волшебным. Каждый год она разыгрывала «Щелкунчика». И я думал, что если она делает это в нашей крохотной квартирке, когда мы совсем одни и у нас почти нет денег, это давало мне надежду, что все образуется. Я люблю это чувство, это ощущение надежды. Знаешь, это безумие. В одну из самых коротких и темных ночей года люди всех религий отмечают торжество света. Плюс, кто же не любит подарки?
Не жалею, что живу я часто как придется.
Только знаю, что когда-нибудь в один из дней.
Все вернется, обязательно опять вернется,
И погода, и надежда, и тепло друзей.
Так поскучаем, чтобы радостней была минута
Нашей встречи, а она уже не за горой.
Вновь весною из полета возвратятся утки,
Стосковавшись по озерам с голубой водой.
– Где я?
– Дома. Где я познал всю правду об отчаянии, что ждёт и тебя. Есть причина, почему эта тюрьма хуже Ада на Земле. Надежда. Многие века все люди, что гнили в этом месте, смотрели на свет и представляли, как выбираются на свободу. Это ведь так легко... так просто. И как потерпевшие кораблекрушение, пьющие морскую воду от неконтролируемой жажды... многие погибли, пытаясь вылезти. Здесь я понял, что не бывает истинного отчаяния без надежды. Так что, пока я буду терроризировать Готэм, я стану кормить его жителей надеждой, чтобы отравить их души. Я заставлю их поверить, что можно спастись, чтобы ты увидел, как они жрут друг друга лишь бы остаться под солнцем. Ты сможешь увидеть, как я мучаю целый город, и потом, когда ты осознаешь весь масштаб своей неудачи, мы исполним предназначение Ра'с аль Гула. Мы уничтожим Готэм. А потом, когда мы закончим, и Готэм станет... пеплом... тогда я разрешу тебе умереть.
В несчастье вряд ли весел тот,
Кто даже в счастье хмурится, тоскуя и скорбя.
Но я хитрей моих забот.
Когда беда грозит, я повторяю про себя:
«Будь что будет! Ропот не поможет.
Не навсегда
Твоя беда.
Пускай с надеждой век твой будет прожит!»
Даже если ты отчаялся, даже если ты совершенно один, даже так можно найти надежду! Как минимум одну надежду я знаю.
Все мы под богом ходим… И никто не знает, что его ждет впереди. Главное — надеяться на лучшее. И тогда все будет хорошо!
Я намерен оставить этот мир, я достаточно повидал — он сделал меня порочным, я это знаю, но разве возможно этого избежать? Я также утратил веру в Господа, я не могу принять то, что он позволил погубить всех, кого я любил, но то путь к отчаянию, а я желаю перед смертью вступить на путь надежды. Стало быть, после нашей победы я покину Мерсию и Англию и совершу паломничество в Рим, как простой нищий. Мне нужен лишь шанс искупить свои грехи.
Cлайд с цитатой