Красноречие не всегда проистекает от веры, но очень часто — от бутылки.
Люди начинают верить медленно.
Красноречие не всегда проистекает от веры, но очень часто — от бутылки.
Я не верю в проклятия. Так же, как и в привидения или в посланцев иного мира. Но я верю, что события и чувства способны передаваться друг другу... как молоко в открытой коробке перенимает запахи специй и фруктов, если его на некоторый срок оставить в холодильнике.
– Что есть вера?
– Суть того, на что надеяться, доказательство того, чего не видел.
– Да. И каково духовное состояние верующих?
– Э… любовь и полное согласие. Я думаю.
– А что есть противоположность веры?
– Неверие?
– Нет. Не неверие, а отказ от веры. Первое естественно, второе — сознательно.
— Люди верят в разное. Никто точно не знает, что случится после того, как они умрут, — сказал он. — Некоторые люди считают, что после смерти мы попадем на небеса или в ад. Другие верят, что мы рождаемся снова маленькими детьми.
Он пришел к заключению, что вера и сила взаимозаменяемы, равноценны. Была ли даже проще окончательная истина? Что никакой акт веры невозможен до тех пор, пока тебя грубо не втолкнули в самую суть вещей, как новорожденного младенца без парашюта выпускают в небо из материнского лона? Когда ты падаешь, тебя заставляют верить в парашют, в существование, не так ли? Дернуть кольцо, когда ты упал — вот и все, что тут можно придумать.
Крест, хлеб и вино, исповедь — только символы. Без веры крест — простое дерево, хлеб — печеная пшеница, вино — перекисший виноград.
Часто то хорошее и правильное, что мы делаем и думаем, основывается на произвольных суждениях. Я не могу примириться с этим. Я задыхаюсь, как будто в горле ком застрял, при мысли, что вся истинная логика покоится на иррациональной почве. На вере.