Любое патриархальное общество или готовится к войне, или воюет, или восстанавливается после войны.
Воевать ради мира — это как трахаться ради девственности.
Любое патриархальное общество или готовится к войне, или воюет, или восстанавливается после войны.
Воевать ради мира — это как трахаться ради девственности.
Кроме того, кому есть дело до какого-то наёмника-контрактника из Оклахомы, которому отрезали голову? Н***р его! Эй, Джек, не хочешь чтобы тебе отрезали башку? Оставайся, ****, в Оклахоме!
Священность жизни. Вы в неё верите? Лично я считаю, что это чушь собачья. Жизнь священна, говорите? Кто это сказал? Бог? Если вы учили историю, то вспомните, что Бог был одной из самых главных причин смертности — тысячи лет. Индуисты, мусульмане, евреи, христиане — все по очереди убивают друг друга, потому что Бог сказал им, что это отличная идея.
Больше людей было убито во имя Бога, чем по какой-либо другой причине.
У меня есть определённые правила, по которым я живу. Первое правило — я не верю ничему, что правительство мне говорит, ничему. Ноль. И к тому же, я не очень серьезно воспринимаю медиа или прессу в этой стране, которые в случае войны в Персидском заливе были просто работниками Департамента обороны, которым не выплатили жалование и которые большую часть времени функционировали как неофициальное агентство по связям с общественностью для правительства Соединённых Штатов. Так что не слушайте их.
Я не очень-то верю в свою страну. И должен вам сказать, народ, у меня не подкатывает ком к горлу насчет желтых лент и американских флагов. Я рассматриваю их как символы и оставляю эти символы для символично мыслящих.
Люди тоже один род. А как видишь, это им нисколько не мешает. Один род, а смотри — из-за чего они только не воюют! Сражаются даже не за место под солнцем, а за могущество, за влияние, за престиж, за рынки и уж не знаю, за что еще!
Сначала надо победить, а после войны будет и совет.
Правят ферзи, а погибают пешки.
Они оба хорошие люди, а все хорошие люди во время войны ужасно страдают.
— Мы один человек, мы одно целое. Если один из нас взорвется, то мы все взорвется. Один из нас нога, другой рука, третий ухо, четвертый глаз, мы одно целое тело, товарищи.
— От того, что мы солдаты, это не значит, что мы не влюбимся. И любить умеем, и знаем любовь. Тот кто не знает любовь, разве может отдать свою жизнь за флаг? Нет. Братья мои, наша философия ясна. Прежде всего Родина. Остальное после.