Жизнь вокруг бродит,
А ты не знаешь, как лечь, как встать.
Мир поднимает брови
В вопросе: а что не так?
Жив-здоров, сыт, одет,
Любим, обогрет
— причин нет...
Жизнь вокруг бродит,
А ты не знаешь, как лечь, как встать.
Мир поднимает брови
В вопросе: а что не так?
Жив-здоров, сыт, одет,
Любим, обогрет
— причин нет...
Твоя красота — мой любимый враг,
Любимый демон, и я его раб.
Ищу в себе силы порвать ремни,
Но воля изъедена жучком времени.
Все силы уходят на мир и быт,
Жить в мире с тобой как-то надо бы,
Поскольку войну развязать не дано
С тем, кому в принципе всё равно.
Я — жалкое зрелище, мне противно
Смотреть, во что меня превратило:
Снаружи тихо, внутри ураган,
Бухать — не выход, но вариант.
Я хочу знать,
Что кто-то будет в истоме твои гениальные руки целовать,
Что кто-то ценит тебя и даёт тебе то, что ты в праве себе желать,
И если так, то живите, и пусть не права я,
Хотела тебе показать, что бывают
Другие горизонты, другая глубина,
Другая близость — тебе и не снилось.
Давай, делай печальное лицо
И проклинай меня за всё,
Что между нами развалилось.
Но я знаю: будет крутиться колесо
Даже когда всё кончится.
Я так хочу тебя в свою историю...
Я шагаю по дорожке своей, где в точке Б я, может, и согреюсь,
Но двойные двери открываю каждый раз сама я.
Нахер мне город, в котором в спинах чужих ошибаться, но так и не встретить тебя.
Даже два кота и одна гитара,
это много так, если от себя устала.
Миллионы нот и шары на люстре,
это все не в счёт, если пусто...
А у тебя появилось свое мы
Под одеялом теплые водоемы
Ты говоришь: «мы смотрели», «мы были»
«Мы в Париж в апреле решили»
Свое размытое «я понимаю»
Я в это «мы» твое не попадаю
Я ничего не боялась, а потом повзрослела, улетела вся храбрость...