Финансовая независимость лежит в корне всех остальных. Если ты финансово зависим — все остальные аспекты твоей независимости ничего не стоят.
Независимость! Это кощунственная выдумка буржуазии. Мы все зависим друг от друга, все живые люди.
Финансовая независимость лежит в корне всех остальных. Если ты финансово зависим — все остальные аспекты твоей независимости ничего не стоят.
Независимость! Это кощунственная выдумка буржуазии. Мы все зависим друг от друга, все живые люди.
Алкогольная зависимость — не болезнь и даже не распущенность, это подлое, циничное и осознанное предательство.
У мира сейчас две проблемы, которые привели его на край пропасти: слишком сильная зависимость от компьютеров и дырявая экономика, помноженная на жадность мировых банкиров. Достаточно чуть-чуть подтолкнуть его, и он полетит вниз вместе со всеми нами.
Зависимость тем хороша, что ты не чувствуешь ничего, кроме блаженного опьянения, или прихода, или приятного насыщения. А по сравнению с другими чувствами и ощущениями — скажем, с печалью, яростью, страхом, тревогой, отчаянием и унынием — она вообще кажется чуть ли не оптимальным выбором.
Я за своим успехом не слежу. Я даже не знаю: есть ли он? Это ничего не меняет. У меня существует зависимость, как у алкоголика. Возможно, творчество и есть своего рода алкоголизм. Алкоголик будет пить, независимо от того, нравится это кому-то или нет. Творчество – это болезнь, но болезнь счастливая, светлая, не дай бог выздороветь.
В среде, где каждый играет роль судьи или присяжного, единственным способом выжить является защита хоть какой-нибудь независимости.
Если ты толстая и плачешь от этого — перестань жрать и не плачь, но если ты толстая и не хочешь переставать жрать, тогда плачь где-нибудь у себя дома.
Я не для всех. Живу для себя, одеваюсь для себя играю музыку для себя, до тех пор, пока мне это нравится, всё отлично.
Иногда самое сложное — признаться, что тебе кто-то необходим, чтобы жить, потому что это значит признаться, что ты зависишь от другого человека.