Караси

— Можно я с тобой на охоту поеду?

— Зачем?

— Мне надо как-то приобщаться к твоим интересам. Я к твоим, а ты к моим.

— И что? Я должен буду с тобой по твоим этим гинекологическим слётам ездить?

— Нет, ну почему? У меня много других интересов — вязание, цветы... Ну вот, например, Камилла сказала, что она не может общаться с Андреем, потому что у них нет ничего общего. Вот у нас тоже, получается, что нет ничего общего. Детям мы уже не нужны — они выросли, внуков у нас нет. Нас ничего не соединяет. Вот скажи, зачем ты на мне женился?

— Ну ты спросила... Ну вот влюбился — женился.

— А куда любовь ушла?

— В чём тогда дело?

— А ты что, не понял что ли?

— Нет.

— Не люблю я тебя больше. Разлюбила.

0.00

Другие цитаты по теме

... особенно разгорелись страсти, когда обе супружеские пары, как немецкая, так и итальянская, с прямо-таки оскорбительным презрением принялись отрицать coup de foudre как нелепость и пошлую романтическую выдумку. Трудно также объяснить, почему наш спор так быстро принял столь язвительный оборот,  — думается, тут сыграло роль невольное желание обоих супругов исключить возможность такого легкомыслия и подобной опасности для своих жен. ... а когда вдобавок немка начала авторитетным тоном поучать меня, что бывают настоящие женщины, а бывают и «проститутки по натуре», к которым, по её мнению, принадлежит и мадам Анриэт, терпение моё лопнуло, и я в свою очередь перешёл в наступление. Я заявил, что лишь страх перед собственными желаниями, перед демоническим началом в нас заставляет отрицать тот очевидный факт, что в иные часы своей жизни женщина, находясь во власти таинственных сил, теряет свободу воли и благоразумие, и добавил, что некоторым людям, по-видимому, нравится считать себя более сильными, порядочными и чистыми, чем те, кто легко поддаётся соблазну, и что, по-моему, гораздо более честно поступает женщина, которая свободно и страстно отдаётся своему желанию, вместо того чтобы с закрытыми глазами обманывать мужа в его же объятиях, как это обычно принято.

Доехав до парка, я остановила машину и разрыдалась, как никогда раньше. За одну ночь я потеряла мужа, ребенка, возлюбленного и подругу. У меня не осталось ничего, кроме чемодана с разрозненной одеждой и ребенка в моем лоне. Вот и закончилась моя история. Я всё потеряла. Зато я любила, и это меня немного утешает темной, одинокой ночью, когда все в одночасье рухнуло.

— Ты женатый?

— Холостой — необученный.

— А что так?

— Любовь мешает.

— Вроде бы наоборот?

— Любовь к чужой бабе всегда мешает.

— Ну, а она как?

— Она? «Она другому отдана и будет век ему верна...»

— А когда выходила за него, значит, не думала?

— Нет. Он предложение сделал. Семья хорошая. Все выходят — и мне пора.

— Все?

— Я не любила его, что ли, понимаешь?

— А он?

— А он и не знает, что это такое. Я для него хорошая вещь. Хорошо скроена, ладно сшита. Ему нравится. И не про какую любовь он, наверное, и понятия не имеет.

... да и женился он по любви, а из этих из любовных свадеб ничего путного никогда не выходит.

Если, влюбляясь, мы и преследуем какую-то цель, так это убежать от одиночества и, возможно, покончить с ним навсегда, вступив в брак.

Она думала о том, каким хрупким оказывается счастье. Кто-то посылает тебе великую любовь, а потом вдруг отбирает ее, нелепо и безжалостно. И люди живут дальше, без любви, и сохраняют «крепкие» семьи, ячейки общества.

Общество считает, что любовь призвана воплощаться в устойчивом союзе, цель которого — произведение потомства, но это в корне противоречит самой природе любви. Любовь отождествляют с супружеством. Всякое отклонение от этой нормы строго карается, причем мера наказания зависит от того, когда и где это происходит. Поддержку брачного союза можно было бы оправдать, если бы общество действительно предоставляло возможность выбора. А коль скоро оно этого не делает, то и получается, что брак вовсе не высшая форма любви, а просто правовое, общественное и экономическое установление, цели которого не имеют ничего общего с целями любви. Устойчивость семейных отношений — вот главное в браке, который, по сути, есть не что иное, как отражение самого общества, и цель его — воспроизводство все того же общества. Отсюда глубоко консервативный характер брака. Нападки на него — это фактически подрыв устоев общества. А потому и любовь, сама того не желая, враждует с обществом, ведь всякий раз, когда удается любовь, терпит крушение брак...

Кто глубже мог, чем я, любовь копнуть,

Пусть в ней пытает сокровенну суть;

А я не докопался

До жилы этой, как ни углублялся

В рудник Любви,  — там клада нет отнюдь.

Сие — одно мошенство;

Так все мечтают вечное блаженство

Сыскать в любви, но вместо пышных грез

Находят счастья с воробьиный нос.

Ужели впрямь платить необходимо

Всей жизнию своей — за тень от дыма?

За то, чем всякий шут

Сумеет насладиться в пять минут

Вслед за нехитрой брачной пантомимой?

Нет, знавший женщин скажет без раздумий:

И лучшие из них мертвее мумий.