Недавно, друзья, я сделал себе операцию. Операцию на нос и выравнял перегородку, убрал немного горбинку. Официально эта операция называется ринопластика. Мне теперь многие друзья говорят: зачем убрал горбинку, ты от этого стал меньше евреем! Но я с этим не согласен. Если от еврея что-то отрезать, он не становится меньше евреем.
Многие думают, что евреи приходят после работы домой, открывают коробку из-под обуви и пересчитывают доллары; что только у евреев ребёнок просит перед сном не почитать ему книжку, а посчитать доллары. Приходит отец, считает доллары и ребёнок засыпает, но засыпает не в процессе пересчёта, а когда отец досчитает и скажет: «Всё на месте, сынок».
Я три года в браке и заметил, что в жизни с возрастом всё меняется. Например, когда тебе двадцать лет ты можешь познакомиться с какой-то тёлочкой, полететь с ней в Прагу. Сейчас я тоже могу познакомиться с какой-то тёлочкой, полететь с ней в Прагу, но вечером мне нужно быть дома. Тёлочке не сильно понравится такая короткая поездка в Прагу. Такой мужик, который изменяет не ради секса, а чтобы накопить мили.
Среди евреев мало тех, которые не собирают чеки. Много евреев, которые не выбивают чеки, а таких, которые не собирают очень мало. У евреев вообще, если чек больше, чем на двадцать тысяч рублей — его ламинируют.
Еврею трудно понять, для чего нужны тренажёрные залы. Просто зачем поднимать тяжёлые предметы и опускать их в одном и том же помещении?
Про нас, евреев, есть стереотип, что мы жадные. И мне часто пишут евреи в интернете, которые говорят: «Зачем ты шутишь, что мы, евреи, жадные? Ты этим только укореняешь этот стереотип!» Я таким евреям отвечаю: «Если не хотите, чтобы я шутил, что евреи жадные, скиньтесь, заплатите мне и я перестану!» Они пишут: «Действительно, что мы начинаем. Хочешь шутить — шути!»
... Антисемитизм очень удобная вещь для тебя, если ты еврей. Этой вещью можно продать всё что угодно. Это как расизм для чёрных, только более утончённый. Потому что по чёрному сразу видно, что он чёрный, но по еврею не сразу видно, что он еврей. Ты можешь в трамвае наступить еврею на ногу и даже не будешь знать, что он еврей, но он уже точно будет знать, что ты антисемит. Евреи могут себе это позволить, потому что евреев очень часто обижали по всему миру. В Америке очень долго обижали чёрных, теперь у них президент чёрный. Евреев очень долго обижали по всему миру, поэтому, я считаю, теперь по всему миру должны быть президенты евреи. Если по всему миру будут президенты евреи, всем от этого будет только хорошо, потому что не будет никаких войн, будут просто очень долгие переговоры.
Если по всему миру будут президенты евреи, новости будут выглядеть примерно так: «Сегодня президент Испании позвонил президенту Швеции и выразил своё недовольство тем, что президент Швеции очень редко бывает с официальным визитом в гостях у президента Португалии. Он сказал, что это никуда не годится, потому что президент Португалии это всё-таки твоя мать». Будут и такие новости: «Сегодня президент Болгарии позвонил президенту Румынии и сказал: «Перезвони мне!» На что президент Румынии ответил сообщением: «Давай лучше в Скайпе!»
Никогда не встретишь еврейского чемпиона по киданию ядра. Просто зачем ядро кидать, если оно можно пригодиться? Вообще у евреев не приветствуются все виды спорта, в которых нужно с чем-то расставаться.
Единственный вид спорта у евреев — это шахматы. Во-первых, потому что там можно ходить сидя. Во-вторых, потому что там нужно думать, а это как бы то, что мы умеем. Но в шахматах нужно не просто думать, там нужно продумать ходы соперника и свои ходы так, чтобы он их не продумал. Ну, в общем делать то, что мы и так в обычной жизни делаем. Только там это называется не хитрожопость, а шахматы.
Интересно, что любители халявы всегда поддерживают друг друга. Но иногда это выглядит достаточно странно. Например, когда один любитель халявы сообщает другому любителю халявы об обнаруженной халяве, то ему кажется, что это он его угощает.
К богатому еврею приходит бедный родственник занять немного денег к празднику. Богач сидит на веранде и кушает дымящийся, наваристый борщ.
— Здравствуй, Абрам.
— Таки здравствуй, Хаим. Слушай, а ты боршть любишь?
— О чем речь? Я дико извиняюсь, но вы, дражайший, не имеете всей картины об аппетите. Конечно!
— Не морочьте мне то место, где спина заканчивает свое благородное название! Стараться без гешефта — это разговор в пользу бедных. А вчерашний?
— Почему нет! Он такой настоянный, витамины... Это же не дордочки.
— Вы меня радуете, но момэнт! Тогда приходи завтра, за настояным.
Cлайд с цитатой