Истинный патриотизм не исключает понимания патриотизма других.
Да уж, есть такое свойство у автомата Калашникова: возьмешь в руки — и слово «патриотизм» становится не просто словом, а очень даже весомым понятием, на все три с половиной кило, что приятно оттягивают руки, привычные к хорошему оружию.
Я в долгах, мне трудно поменять машину, но я вырос в этой стране. Дай мне миллион, я сумею с ним разобраться, но дай мне десять миллионов, сто миллионов — для меня это будет все тот же миллион. Тьма. Я — продукт родной среды.
Когда немецкие танки стояли под Москвой, Сталин вдруг выяснил: немногие готовы умирать за идеалы большевизма, зато все как один готовы защищать Родину. Патриотизм спас Россию; к сожалению, американский патриотизм подорван сапёрами культурной революции.
Без Родины, без любви к Родной Земле, человек не сможет найти себя, найти свою Душу.
Патриотизм — это поддержка своей страны, а не президента или других должностных лиц.
Патриотизм — чувство безнравственное потому, что вместо признания себя сыном Бога, как учит нас христианство, или хотя бы свободным человеком, руководствующимся своим разумом, — всякий человек под влиянием патриотизма признает себя сыном своего отечества, рабом своего правительства и совершает поступки, противные своему разуму и своей совести. Патриотизм в самом простом, ясном и несомненном значении своем есть не что иное для правителей, как орудие для достижения властолюбивых и корыстных целей, а для управляемых — отречение от человеческого достоинства, разума, совести и рабское подчинение себя тем, кто во власти. Так он и проповедуется везде.
Я — националист. Шовинист бы сказал, что мой русский народ самый лучший из всех других. А я как патриот утверждаю: русский народ не хуже других. Но я горжусь, что я русский.
Cлайд с цитатой