Меня осталось три ложки. Сигареты просили передать, что их две штуки в пачке, с табаком связаться не могу.
Кофе.
Меня осталось три ложки. Сигареты просили передать, что их две штуки в пачке, с табаком связаться не могу.
Кофе.
Кофе, сигареты и шлюхи. Наверное, где-то есть фабрика, где их штампуют. Где-то неподалёку от Бульвара Разбитых Грёз.
Меня пьянит и возбуждает запах не прикуренных сигарет и аромат свежесваренного кофе, но употреблять это внутрь — выше моих сил.
Когда сигарета – единственный собеседник, а горький кофе – мнимый утолитель жажды любви.
Утро — это ритуал.
Первая сигарета, первая чашка кофе, порция гренок, свежая газета.
Молочная пелена тумана на улицах, редкие машины и рассвет — осторожный и неторопливый, словно пробирающийся в город вражеский лазутчик.
Кофе, считают власти, благоприятствует вольнодумству, фрондерству и наводит на мысли о терроре.
Один парень заходит в магазин, покупает пачку сигарет... Выходит, читает предупреждение, возвращается, протягивает сигареты продавцу и говорит: «Эти вызывают импотенцию. А мне нужны те, что вызывают рак».