Потом мы говорили на другие темы; в частности, речь зашла и о женщинах. У Чака имелась теория, что женщины сродни механизмам, но их поведение абсолютно не поддается логике. Свои рассуждения он подтверждал графиками, рисуя их пальцем на мокром столе.
А по понедельникам я люблю, чтобы голова немножко гудела: помогает вспомнить, какой это день недели.
Я всегда полагал, что женщины могут лгать столько, сколько им нужно, и никогда не подлежат осуждению. Ложь, быть может, единственный для них способ противостоять враждебному миру.
Но в сердце моем царила зима.
Я был здоров (если не считать могучего похмелья). Мне не хватало нескольких дней до тридцати лет – я был в самом соку. Ни полиция, ни спецслужбы, ни разгневанные мужья за мной не гонялись. Единственное, что меня беспокоило, так это неизлечимая забывчивость. Но в сердце моем была зима, и я искал дверь в Лето.
Женщина, соглашаясь выслушать доводы, опровергающие ее убеждения, всегда заранее готова отвергнуть их, затворив свой внутренний слух и не признавая никакой, даже самой железной логики.
Я твердо поняла, что, даже если секс и не всё на свете, замуж выйти я всё-таки хочу – и за такого мужчину, с которым хочется лечь спать пораньше.
Секс — это не игра. Это способ быть счастливым. Больше всего женщину бесит, если от нее отказываются, когда она уже готова отдаться.
Однако Пит настоящий кот — он предпочитает ходить на улицу и по-прежнему убеждён, что если попробовать все двери, то одна из них обязательно окажется Дверью в Лето. И знаете… Я думаю, он прав.
Той зимой Пит взял за правило подходить к своей двери, обнюхивать её — и поворачивать обратно. Его видите ли, не устраивало противное белое вещество, покрывающее землю и всё вокруг. Он принимался приставать ко мне, чтобы я открыл ему человечью дверь, ибо был убеждён: хоть одна из дверей да должна открываться в лето. Поэтому всякий раз мне приходилось обходить вместе с ним все одиннадцать дверей и приоткрывать их по очереди, дабы он убедился, что за каждой из них та же зима. И с каждым его разочарованием росло его недовольство мною.
... когда он возвращался, льдинки на лапах стучали по полу, словно башмаки на деревянной подошве. Он свирепо посматривал на меня и отказывался мурлыкать, пока не слизывал льдинки, после чего милостиво прощал меня — до следующего раза. Но он никогда не прекращал искать Дверь в Лето.
Cлайд с цитатой