Я противоречивый человек и признать все каноны христианского мира – трудно. Трудно быть кротким. Трудно быть смиренным. Трудно признать, что ты раб. Только не мира, а Бога.
Есть только два чувства к человеку, которые нередко приносят пользу – это любовь и безразличие.
И все-таки есть между нами, парнями и псами, кобелями какая-то связь. Когда встречаются две дворняги, они, не двигаясь, стоят, смотрят друг на друга и скалят острые клыки. Вот и мы так же. Все молокососы, якобы, соперники. А главный приз – окружающие нас суки. Но это их политика – не моя. Мне-то, надо признаться, плевать с высокой башни на них и на их соревнования.
Это хорошо, что ты можешь куда-то сливать осадок со своей души. Кто-то чинит машины, когда ему становится плохо, кто-то вышивает крестиком, а кто-то бьет по клавишам, склеивая буквы в слова, а слова в предложения.
Писать для кого-то, под руководством кого-то, писать то, что говорят, почти диктуют, о нет, только не это. Журналистика меня не прельщает, ни капли. Она не нужна мне точно так же, как и я не нужен ей.
У многих девушек в переходном возрасте невероятная тяга ко всякому дерьму. Они тянутся к нему, когда рядом лежит шоколадка. А потом, обвалявшись в этом поносе, как курица в кляре и осознав, что это такое, они выныривают и ищут ту самую шоколадку. Но ее, увы, уже кто-то съел.
Мы смеялись одними глазами. Так умеют только хорошие друзья. Глаза могут вообще полностью заменить речь. Многие люди недооценивают свои и чужие глаза. Я это давно заметил.
Вместо того, чтобы кинуть все силы на становление и развитие людских взаимоотношений и медицины, человечество круглосуточно озадачено всего одним и тем же, злободневным вопросом — «как заработать денег, да побольше».
Я действительно верю в мир, состоящий из двух. Мир, в котором себя и свою любовь боготворят, а всех остальных презирают, и на порог даже не подпускают.
Cлайд с цитатой