Мариам Петросян. Дом, в котором...

Другие цитаты по теме

Эти двое вели себя как заговорщики, причём заговорщики, не скрывающие, что у них заговор.

— Да, — говорю. — В цивилизованных мирах маленькие мальчики дергают девочек, которые им нравятся, за волосы и забрасывают им в сумки дохлых мышей. Не говоря уже о подножках. Так они выражают свою любовь. Это повадки, заимствованные у первобытных предков. Тогда ведь все было просто. Выбрал, полюбовался, приложил костью мамонта по макушке — свадьба, считай, состоялась. Более поздним поколениям было интереснее заглянуть под длинные юбки своих сверстниц, но те тоже были не дуры и носили снизу кружевные панталоны. К тому же вид плачущей девочки, забрызганной грязью, так трогателен и вызывает такую бурю чувств в душе влюбленного! Они так хороши в слезах!

В мире, о котором пойдет речь, Смерть приходила к людям в облике юноши или девушки.

Девушка была бледна и черноволоса. Юноша рыж. Девушка была печальна, юноша весел. Так повелось в том мире с давних пор.

Их боялись или ждали с нетерпением. Их поминали в молитвах, прося отсрочить или ускорить конец. Их изображения встречались на гадальных картах и старинных гравюрах. Мало кто задумывался над тем, сколько их на самом деле. Считалось, что Смерть одна, в двух обличьях. Ночь и день, свет и тень.

На самом деле их было много. Они были почти богами, обладали множеством чудесных способностей и были невыносимо одиноки. Иногда они сбегали в другие миры, чтобы встретить там свою смерть. Иногда они даже рождались в других мирах. Рождались всегда мертвыми и оживали спустя какое-то время. Если им это удавалось. Такие беглецы уже не были истинными посланниками смерти.

Способности их притуплялись. Они становились безвредны или несли смерть лишь во сне.

Узнать среди прочих их можно вот как: у них красивые голоса, они хорошо танцуют и знают множество чужих секретов. Они слишком ленивы, ни одному делу не отдаются целиком, девушки не умеют смеяться, а юноши плакать. Они прячут глаза, подолгу спят и не едят яиц, потому что в своем мире вылуплялись из них.

Или там Чёрный. Кончает с собой. А что? После вчерашнего вполне вероятно. Ну вы понимаете... Обидели его любимую собаку... и все такое. Он человек гордый. Не сумел пережить...

Никто из моих знакомых не умеет так многословно молчать, как Курильщик. Так всесторонне охватывая тему.

Знание сидит в тебе, а ты его не замечаешь, пока как следует не встряхнет, и тогда понимаешь, что ждал чего-то такого уже давно. Но почему, все равно не узнаешь.

— Ну вот... — Черный выдержал паузу, как будто боялся, что его опять перебьют — ... в сказках иногда встречаются добрые феи, и все такое. У меня не бог весть какая интересная сказка, но фея тоже имеется. И не одна. Кажется, их две, и еще два, как бы поточнее выразится... фея, что ли? В общем, у них имеются водительские права, и они предложили мне свою помощь...

Все зааплодировали, а я стал думать, кто такие эти четверо фей, откуда они взялись и зачем им помогать Черному, и чем дольше я обо всем этом думал, тем меньше мне это нравилось. Им неоткуда было взяться, кроме как из Наружности, а я точно знал, что в Наружности бескорыстные феи давно перевелись.

– Ты с этим парнем еще наплачешься, – предупредил я.

– Знаю, – сказал он. – Я знаю. Просто хочется, чтобы он полюбил этот мир. Хоть немного. Насколько это будет в моих силах.

Может, это было жестоко, потому что он уже ничего не мог изменить, даже если бы захотел, но я сказал:

– Он полюбит тебя. Только тебя. И ты для него будешь весь чертов мир.

Торжественно прощаешься со всеми и понимаешь, что с тебя хватит. Что пора уже начинать с кем-то здороваться. А поскольку ничего не можешь делать сам, здороваешься с собой — давним и беспомощным. С тем, кому все помогали и никто не смел обидеть. Чем плохо?

Музыка — прекрасный способ стирания мыслей, плохих и не очень, самый лучший и самый давний.