Сердце ты тоже хочешь заполучить?.. Страдающее сердце, что ты превратил в золу?..
Годами я скитался: Италия, Греция, все старинные страны. Но земля была мне могилой, кладбищем, полным разбитых статуй, и у каждой статуи было её лицо...
Сердце ты тоже хочешь заполучить?.. Страдающее сердце, что ты превратил в золу?..
Годами я скитался: Италия, Греция, все старинные страны. Но земля была мне могилой, кладбищем, полным разбитых статуй, и у каждой статуи было её лицо...
— Зачем ты это делаешь?
— Мне нравится это делать. Я этим наслаждаюсь. Возьми свою эстетику вкушать чистые вещи, убивай их быстро, если хочешь, но убивай. И не сомневайся: ты — убийца, Луи!
Годами я скитался: Италия, Греция, все старинные страны. Но земля была мне могилой, кладбищем, полным разбитых статуй, и у каждой статуи было её лицо...
Тем утром я ещё не был вампиром, и я увидел свой последний рассвет. Я его хорошо помню, хотя не могу вспомнить ни один рассвет до него. Я смотрел его великолепие в последний раз как будто впервые. А затем я попрощался с солнечным светом и пошёл становиться тем, чем я стал.
Лестат убивал двух, иногда трёх каждую ночь. Свежую молодую девушку. Это было его любимым на первое. На второе он предпочитал красивого подростка. Но сноб в нем любил охотиться в обществе и аристократическая кровь возбуждала его больше всего.
Что означает смерть для того, кому суждено дожить до конца света? Да и что такое «конец света», как не пустая фраза, потому что никто толком не знает, что представляет из себя этот свет?
— Ммм… мсье Луи, Вы не будете ужинать?
— Нет, дорогая.
— Мы беспокоимся о Вас, хозяин. Почему Вы не ездите в поле? И как долго Вас не было в доме раба? Везде смерть. Вы все еще наш господин?
— Это все, Иветт!
— Я не уйду, пока Вы меня не послушаетесь! Вы должны, вы должны отослать вашего друга. Все рабы его боятся… и они боятся Вас.
— Я сам себя боюсь.
– ... познав сущность зла, не обязательно становиться злодеем. И разве, познавая так называемое добро, обязательно станешь добрым?
– Что же остается?
– Пустота... и вампиризм. Это единственное, что есть в пустоте...