Огонь чужих сердец казался ей невыносим, когда ее собственное сердце замерзало под пеплом.
А затем... затем будет ожидание — тревожное, нетерпеливое, сладкое ожидание того, кто должен непременно появиться, воскреснув из мрака безнадежности, в который чуть было не погрузилась ее душа. Когда, в какую минуту он появится, она не знала, но знала, что отныне будет ждать его в том самом месте, где они когда-то впервые встретились и со скандалом разминулись, не угадав друг в друге своей судьбы.