Если человек решил убить и для этого готов погибнуть — тут никакая охрана не поможет.
— Она унаследовала твоё дурацкое чувство юмора, Белов...
— Это всего лишь ирония, говорят, она признак высокого интеллекта.
— Слава Тебе, Господи. Дожила до тридцати восьми лет — наконец-то узнала правду жизни.
— А вот сарказм говорит о неудовлетворённости жизнью.
— Я боюсь тебя, Белов! Ты единственный человек, которого я в итоге боялся, знаешь почему? Ты не человек — ты машина! Проклятая машина! Всех я уничтожил из твоего окружения, я сделал это для того, чтобы тебя раскачать, понимаешь? Чтоб вывести тебя из равновесия, я это сделал. Одна смерть — ты ждал, вторая смерть — ты ждал, покушение на дочь — ты ждал, на жену — ты ждал, на тебя самого — ты ждал, ты просто... ты просто ждал и делал своё дело.
— Это был мой долг.
— Вот! Вот что у тебя вместо души! Долг! Долг и погоны чекистские твои! Ты даже не машина. Ты... ты очертание человека, понимаешь? Ты тень! Ты проклятая тень! Я не завидую твоим близким, Белов!
С этого момента англичане точно опьянели от крови.
«Удостоверено, — говорит де Варрен, — что всюду в Пенджабе, а затем последовательно в каждом из округов Бенгалии начались ужасные казни, неслыханные в истории ни одной страны. И всё придумывались новые мучения: пятьдесят, шестьдесят, иногда более сотни человек в день вешали, расстреливали картечью из пушек, и всё это по самому ничтожному поводу». Сипаи, убежденные, что решено полное уничтожение их, бежали массами, но несчастных преследовали, точно диких зверей, голова каждого была оценена в пять рупий. По мере того, как приводили этих несчастных, их вешали, расстреливали, четвертовали, смотря по рангу, гоняли на казнь, как стадо баранов на бойню. Не перечислить всех ужасов этого массового уничтожения сипаев. В таких поступках Англия отличалась от дикарей центральной Африки и каннибалов Океании лишь тем, что не ела своих жертв.
Нельзя изменить мир к лучшему через кровь и убийства. Человеческая жизнь — высшая ценность, никто не вправе её отнимать.
Как невыносимо трудно было пережить те ночи, ведь убивать тогда было проще, чем не убивать. Для испанца убить другого испанца — дело патриотическое.
— Здесь безопасно? Кто ещё знает об этом месте?
— Безопасных мест не бывает, полковник. Даже в гробу. Там тебя всегда найдут черви...
Cлайд с цитатой