Если вас считают молодым, это без сомнения, лестно, но когда вам сорок шесть лет и вас третируют, как мальчишку, вам недолго и обидеться.
Если требуется очернить человека, то уж, будьте уверены, никто не сделает этого лучше его родственников.
Если вас считают молодым, это без сомнения, лестно, но когда вам сорок шесть лет и вас третируют, как мальчишку, вам недолго и обидеться.
Если требуется очернить человека, то уж, будьте уверены, никто не сделает этого лучше его родственников.
Будьте осмотрительны, когда связываете себя обещанием. Бойтесь любить чистосердечно; никогда не высказывайте всего, что чувствуете, или (еще того лучше) старайтесь поменьше чувствовать. Помните о последствиях, к которым приводят неуместная честность и прямота; и не доверяйте ни себе самим, ни кому другому. Выходите замуж, как это делается во Франции, где подружками невесты и ее наперсницами являются адвокаты. Не обнаруживайте чувств, которые могут поставить вас в тягостное положение, и не давайте никаких обещаний, которые вы в нужную минуту не могли бы взять обратно.
... в любовных делах всегда есть две стороны: одна любит, а другая позволяет, чтобы её любили. Иногда любящей стороной является мужчина, иногда женщина.
... в любовных делах всегда есть две стороны: одна любит, а другая позволяет, чтобы её любили. Иногда любящей стороной является мужчина, иногда женщина.
Не раз бывало, что какой-нибудь ослеплённый пастушок по ошибке принимал бесчувственность за скромность, тупость за девичью сдержанность, полнейшую пустоту за милую застенчивость, — одним словом, гусыню — за лебедя! Быть может, и какая-нибудь милая читательница наряжает осла во всю пышность и блеск своего воображения, восхищаясь его тупоумием, как мужественной простотой, преклоняясь перед его себялюбием, как перед мужественной гордостью, усматривая в его глупости величественную важность; словом, обходясь с ним так, как фея Титания с неким афинским ткачём. Мне сдаётся, я видел не однажды, как разыгрываются подобные «комедии ошибок».
С годами, я думаю, каждый нормальный человек дозревает до здорового консерватизма, и напоминание о его юношеских призывах к буре, если таковые имели место, ему крайне неприятны.
Кому не приходилось видеть, как женщина тиранит женщину? Разве мучения, которые приходится выносить мужчинам, могут сравниться с теми ежедневными колкостями, презрительными и жестокими, какими донимают несчастных женщин деспоты в юбках?