Максим Кантор. Совок и веник

Другие цитаты по теме

Рассказывают, что английский генерал Харрис, ответственный за бомбардировку Германии, однажды был остановлен патрулем, когда вёл машину в нетрезвом виде, – он любил гонять без шофера. Лейтенант узнал героя бомбардировок, козырнул. «Вы всё-таки поосторожней, генерал, ещё задавите кого-нибудь». – «Бросьте, лейтенант, – отвечал Харрис, – я каждый день убиваю тысячи людей».

Вся жизнь так проходит: вечно чего-то ждешь – то одной бумажки, то другой. То от советской власти требуется бумажка, то от антисоветской – разницы никакой: сиди и жди.

Через неделю в Милане открылась моя выставка – галерист позвал много гостей, и люди пришли смотреть на полотна, привезенные с той стороны железного занавеса. Всякое свидетельство о мерзостях советской жизни поднимало зрителям настроение. Людям всегда приятно узнать, что они не ошиблись, правильно выбрали место, где родиться.

Громче всех обличает тирана тот, кто ему сапоги лизал, лучший борец с привилегиями — тот, у кого больше всех привилегий, и кому, как не чекисту, доверить разоблачать преступления ЧК. Собственно говоря, в этом и заключается сущность номенклатуры: начальство становится начальством навсегда, а чем конкретно руководить — неважно. Сегодня — банкир, завтра — премьер-министр, послезавтра — лидер оппозиции, затем — представитель президента, на следующий день – командир атомной промышленности. А что такого? Надо будет — и диссидентом назначат. В России общество не делится на левых и правых, но лишь на верхних и нижних: сегодня начальству потребовалась риторика диссидентов, только и всего.

– Может, ты хоть раз попытаешься дать ответ, который меня устроит, лорд Сноу? – проворчал король.

– Я надеялся, что правда вас устроит куда больше, сир.

Ненавижу извинения. Особенно, если извиняются за правду. Что бы ты ни сделал, не извиняйся. Просто больше не делай этого. А если чего-то не сделал, начни это делать.

... главное в жизни, это умение сопротивляться окружающей среде.

Зайдите к Феликсу Эдмундовичу, поговорите с ним. У него необыкновенное чутьё на правду.

Вот видишь? Говорить правду не так и страшно. Умнеешь прямо на глазах. В камере, конечно же, получше, чем на том свете. Очень рад, что ты это понял.

— Да что это вы, японцы, чуть какая моральная трудность, сразу кончаете с собой! Будто подлость от этого превратится в благородный поступок! Не превратится!