— По-твоему, стихи, это как? — спросил Арман тоном провокатора.
Юта воспряла, вдохновленно сверкнув глазами:
— Это то, чего нельзя увидеть, можно только почувствовать…
С тех пор, как воздвигнуты своды небес,
Что злее зимы и дотошнее лета?
О, знаю я, это — любопытство принцесс!
Рождается месяц — изогнутый коготь
Первого в мире дракона.
Ночь ненасытна. Небо бездонно.
Я поднимаюсь к небесам, и моя тень лежит в скалах, маленькая, как зрачок мышонка… Я опускаюсь на землю, и моя тень встречает меня, как мой брат.
Я — бабочка в душной сети Ритуалов.
Свободнорожденный, свободным я не был
Без тебя. Покажи мне, где небо.
Только вот человек, который летал на драконе, не может жить согласно дворцовым Ритуалам.
Умрет от тоски.
Этот, обезумевший, шел до конца. Не ярость вела его — нечто большее, чем ярость, огромное и чудовищу недоступное. И, поняв это, потомок Юкки впервые в жизни испугался.
Не дракона — дракон издыхал. Испугался того, что двигало им. Того, что превратило страх смерти — святой, всеми владеющий страх — в посмешище.
Cлайд с цитатой