Возможно, совы — не то, чем кажутся, но они выполняют важную задачу: напоминают нам о необходимости глядеть в темноту.
Жизнь — сон, и пробуждаемся мы редко.
Возможно, совы — не то, чем кажутся, но они выполняют важную задачу: напоминают нам о необходимости глядеть в темноту.
... важно уяснить разницу между тайной и секретом. Тайна существовала еще до возникновения человека, она прельщает нас и манит обещанием неведомого суда. Секрет — порождение человека, стремящегося приобрести и удержать власть над другими. Стремление познать тайну не равнозначно желанию раскрыть секрет.
Как сказал мудрец, — тайна — самое важное в жизни, потому что она порождает изумление, которое пробуждает любопытство, а оно в свою очередь вызывает в нас желание понять, кто и что мы есть на самом деле. Поиск смысла жизни заставляет нас раздумывать над вечной загадкой. Нас привлекают таинственные истории, потому что они словно бы соперничают с жизнью, которая упрямо отказывается раскрывать свои секреты. Нас окружают тайны — ими полнятся континенты и страны, наши истоки и само наше существование; даже наша история, которую мы воспринимаем по-детски наивно, уходит корнями в загадочную глубь времен. Мифология, предшествуя известным историческим и научным фактам, выполняла ту же роль для наших далеких предков — с ее помощью безжалостная, безразличная вселенная обретала смысл, а потому в отсутствие неопровержимых научных доказательств зачастую необходимо просто принимать ее на веру.
Тайны — такая же неотъемлемая часть природы, как восходы и закаты. Человек не в состоянии их постичь, но способен рассмотреть и осмыслить. Правительства и всевозможные секретные общества стремятся к накоплению и сокрытию «тайных» знаний, поскольку это позволяет узкому кругу «избранных» сосредоточить в своих руках власть и ресурсы. Тайны и секреты пребывают в вечном противостоянии друг с другом; тайны оживляют наше существование, а секреты — подавляют. От исхода этого противостояния зависит свобода распространения информации в обществе...
... повествование на самом деле бесконечно, подходит к концу лишь время, отведенное рассказчику.
Горе может сокрушить человека, свести его с ума, но может и подтолкнуть к озарению, возбудив в душе жажду познания. Не важно, откуда прозвучит голос истины — из пламенеющего тернового куста, из света, настигшего путника на обочине, или из пихтового полена. Главное — захотите ли вы его услышать и принять. Только помните, что с этим придется жить дальше.
Мне, как и другим беллетристам, не раз случалось испытывать пугающее, но в то же время приятное потрясение, когда вымысел мистическим образом вторгается в реальность: встретишь человека с только что выдуманной тобой, совершенно небывалой фамилией, или в жизни произойдёт то, что ты описал в романе, или сам угодишь в литературную, тобою же самим спроектированную ситуацию. Это нормально, месть профессии, главный фокус которой — как можно правдоподобней врать о том, что могло бы случиться, но чего на самом деле не было.
До нее он не мог получать наслаждение иначе, чем опьяняясь зрелищем крови и смерти... Но в конце концов все разрушилось. Магия всегда рано или поздно рассеивается и реальность вступает в свои права...
Я не люблю определений, но если и существует определение свободы, то это, когда вы контролируете вашу реальность, можете превращать ее и менять, вместо того, чтобы она навязывала вам что-то.