— Оно движется вниз по ноге! Что делать?
— Придется ампутировать.
— Нет! Не ампутируйте ногу!
— Смотрите! Оно поднимается к мошонке.
— Ампутируйте ногу!
— Оно движется вниз по ноге! Что делать?
— Придется ампутировать.
— Нет! Не ампутируйте ногу!
— Смотрите! Оно поднимается к мошонке.
— Ампутируйте ногу!
— Срок за незаконное ношение офицерской формы — пять лет.
— Для тебя, ты же белый. Меня расстреляют!
— Что будете делать?
— Ампутирую ногу.
— Что? Нет!
— Боже, он ползёт к его яичкам!
— Отрезайте ногу! Скорее!
— Я хочу извиниться за то, что другие вампиры сделали со Стефаном, за похищение, за пытки... Этого не должно было случиться.
— Вы там играли в Дом-2 с половиной вампиров из гробницы, причем реально взбешенных. И что, вы думали, должно было произойти?
Давным-давно я вёл одну программу, приходит такой известный российский актер и я его спрашиваю: «Кого вы считаете выдающимися актерами двадцатого века?»
Он так сел и сказал: «Нас немного...»
Двацветок развернул лошадь и рысью поскакал обратно, демонстрируя мастерство верховой езды, типичное для мешка с картошкой.
— Ты мне поставил мат? Я с тобой больше не играю, собака! Помолчи, не хочу слушать твоих извинений.
— Я знаю, что нам делать с твоими предвидениями... Знаю, куда с ними ехать.
— Куда же?
— В Вегас!
— Привет. Как оно?
— Заканчиваю очередной день в раю.
— Слушай, насчет того, что было на днях. Просто хотела извиниться. Не нужно было рыться в твоей сумке или прокалывать твою ногу.
— Да не парься. Но давай будем держаться друг от друга подальше. Врач сказал, что она заживет быстрее, если у меня в жизни будет поменьше безумия. [уходит]
— Безумия? Я не безумна. Да, я сама с собой разговариваю — это признак гения.