— Ты так и не завел мобильник?
— Нет, нет... Я не хочу. Он как поводок.
— Ты так и не завел мобильник?
— Нет, нет... Я не хочу. Он как поводок.
У мира сейчас две проблемы, которые привели его на край пропасти: слишком сильная зависимость от компьютеров и дырявая экономика, помноженная на жадность мировых банкиров. Достаточно чуть-чуть подтолкнуть его, и он полетит вниз вместе со всеми нами.
Отключенный телефон придает уверенности. Можно представить, что кто-то всё-таки пытался дозвониться, но не смог. Потому что мой телефон был выключен.
Зависимость тем хороша, что ты не чувствуешь ничего, кроме блаженного опьянения, или прихода, или приятного насыщения. А по сравнению с другими чувствами и ощущениями — скажем, с печалью, яростью, страхом, тревогой, отчаянием и унынием — она вообще кажется чуть ли не оптимальным выбором.
Алкогольная зависимость — не болезнь и даже не распущенность, это подлое, циничное и осознанное предательство.
Когда каждый вечер вертишь в руке мобильник и борешься с порывом позвонить особенному человеку, а в итоге бросаешь трубку на диван.
Независимость! Это кощунственная выдумка буржуазии. Мы все зависим друг от друга, все живые люди.
— Не подходи, или я его выброшу и он разобьется!
— Не надо, там целых 60 гигов моей жизни!
Телефон — дьявольская выдумка, которая уничтожила некоторую возможность держать в отдалении нежелательное вам лицо.