Оба они были людьми, но любое дерево казалось ему роднее, чем она.
Если ты любишь и не веришь при этом в чудеса, ты потерянный человек – так, кажется, сказал ему в 1933 году берлинский адвокат Аренсен. А три недели спустя он уже сидел в концлагере – на него донесла любовница.
Судьба никогда не может быть сильнее мужества, которое противостоит ей. А если станет совсем невмоготу — можно покончить с собой. Хорошо осознавать это, но еще лучше сознавать, что, покуда ты жив, ничто не потеряно окончательно.
Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого?
Одиночество — извечный рефрен жизни. Оно не хуже и не лучше, чем многое другое. О нём лишь чересчур много говорят. Человек одинок всегда и никогда.
все происходящее ныне отнюдь не ново. Все это уже случалось много раз. Ложь, вероломство, убийство, варфоломеевские ночи, коррупция, порожденная жаждой власти, нескончаемые войны... История человечества была написана слезами и кровью, и среди тысяч обагренных кровью памятников сильным мира сего лишь изредка встречается один, осиянный серебристым светом. Демагоги, обманщики, братоубийцы и отцеубийцы, упоенные властью себялюбцы, фанатики и пророки, мечом насаждавшие любовь к ближнему; во все времена одно и то же, во все времена терпеливые народы натравливались друг на друга и бессмысленно творили убийства... во имя императора, во имя веры, во имя коронованных безумцев...
Этому не было конца.
Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого?
Солнце не любит эти деревянные души, оно забывает о них.
Потому-то они и живут бесконечно долго.
У того, кто отовсюду гоним, есть лишь один дом, одно пристанище — взволнованное сердце другого человека.
Ревность? Не начинается ли она с осознания того, что один из любящих должен умереть раньше другого?
Cлайд с цитатой