— Вы, кажется, живете только для удовольствия.
— А для чего же еще жить, отец? Для счастья? Но ничто так не старит человека, как счастье.
— Вы, кажется, живете только для удовольствия.
— А для чего же еще жить, отец? Для счастья? Но ничто так не старит человека, как счастье.
Ни одна женщина, красавица или дурнушка, не обладает здравым смыслом. Здравый смысл — это преимущество нашего пола.
— Нынешние молодые люди воображают, что деньги это всё.
— … А с годами они в этом убеждаются.
... Одна из тех весьма современных женщин, которые считают, что новое разоблачение грехов им так же к лицу, как новая шляпка, и щеголяют в обеих обновках, совершая свой ежедневный моцион в парке в пять тридцать вечера. Я уверен, что она обожает скандалы, и если ее что то в них и не устраивает, так это только то, что их у неё недостаточно.
Всякий раз, когда человек допускает глупость, он делает это из самых благородных побуждений.
(Самые нелепые поступки человек совершает всегда из благороднейших побуждений.)
Браки без любви ужасны. Однако есть нечто худшее, чем браки, в которых абсолютно нет любви, — браки, в которых любовь есть, но только с одной стороны; вера есть, но только с одной стороны; преданность есть, но только с одной стороны; и в которых одно из сердец обязательно будет разбито.
(Брак без любви — ужас. Но есть еще нечто худшее: это брак, в котором любовь налицо, но только на одной стороне; верность, но только на одной стороне. В таком браке из двух сердец — одно несомненно разбито.)
... не тот нуждается в любви, кто силен, а тот, кто слаб. Вот когда мы раним себя или другие нас ранят, тогда должна прийти любовь и исцелить наши раны. А иначе зачем любовь?