Какого бы персонажа ты ни выдумал, так или иначе он будет выращен из твоего опыта и твоей памяти.
Забыть боль так трудно — но ещё труднее помнить хорошее.
Счастье не оставляет шрамов. Мирные времена ничему нас не учат.
Какого бы персонажа ты ни выдумал, так или иначе он будет выращен из твоего опыта и твоей памяти.
Забыть боль так трудно — но ещё труднее помнить хорошее.
Счастье не оставляет шрамов. Мирные времена ничему нас не учат.
Человек — это то, что он помнит, а не то, что наблюдает сейчас, потому что замечает он все, исходя из прошлого опыта распознавания. Потому и имеют место обманы зрения.
В раннем возрасте всевозможные мелкие неприятности и бытовые неудобства вроде старой одежды и отсутствия горячей воды воспринимаются как-то проще, а может, конечно, и ощущаются остро, просто с годами это забывается.
— Что является признаком истинного религиозного опыта? — спросили ученики Ходжу Насреддина.
— Острое ощущение своей человечности, — ответил мудрец.
Суть в том, что одни значат много, а другие мало. Одних будут помнить, а других забудут.
Я знаю, что мой отец не хотел бы меня увидеть грустным и побежденным – именно ради этого я борюсь каждый день, чтобы быть счастливым и радостным. Я знаю, что отец меня видит и хочет, чтобы я был таким.
Однажды меня спросили, помню ли я тот день, когда Гитлер покончил с собой. А я даже не помню, что когда-то был ребёнком.