Долгие и великие страдания воспитывают в человеке тирана.
Что собственно возмущает в страдании, так это не само страдание, а его бессмысленность.
Долгие и великие страдания воспитывают в человеке тирана.
Что собственно возмущает в страдании, так это не само страдание, а его бессмысленность.
Никому не дано знать, что происходит в промежутке, отделяющем тебя прежнего от тебя настоящего. Никому не составить карту той части ада, где живут тоска и одиночество. Нет таких карт и быть не может. Ты просто… возвращаешься с другой стороны.
Или не возвращаешься.
Говорят, что правда освобождает, но это, по-моему, эгоистичная чушь. Того, кто откровенничает, она, может, и освобождает, а тем, кто слушает, практически всегда приходится страдать.
Когда не любишь — страдаешь от этого и хочешь влюбиться, а когда влюбляешься, то страдаешь от того, что одной любви мало.
Когда я узрел перед собой цель... страдание больше не имело надо мной власти, и я мог его перетерпеть ради свой цели.