Писательство все чаще и чаще кажется мне родом недуга, эдаким странным вирусом, который отделяет автора от других людей и побуждает его совершать бессмысленные поступки (к примеру, запираться в комнате и долгими часами сидеть перед чистым листом бумаги вместо того, чтобы ласкать юное создание с нежной кожей).
Шедевры часто являют собой квадратуру круга: их красота кажется нереальной, и тем не менее они крепко стоят на ногах.
На вопрос «Почему вы пишете?» Беккет отвечает: «Ни на что больше не гожусь» (ложное смирение). Гарсиа Маркес говорит: «Чтобы меня любили друзья» (это уже лучше). Я: «Потому что мне обрыдло не писать».
Некоторые книги объяснить невозможно: они возникают вроде бы неведомо откуда, но, когда их читаешь, удивляешься, как это мир мог существовать без них.
Установлено, что Погоня за Мимолетным Удовольствием снижает продолжительность жизни писателя. Жак Ваше скончался в 23 года от передозировки опиума; Жан де Тинан — в 24 от ревматизма, усугубленного употреблением поддельного алкоголя; Георг Тракль — в 27 от передозировки кокаина; Эрве Гибер — в 36 от СПИДа; Роже Нимье — в 36, попав в автокатастрофу на своем «астон-мартине», Борис Виан — в 39 от последствий разгульной жизни, подточившей его сердце; Гийом Дюстан — в 40 от медикаментозной интоксикации; Ги де Мопассан — в 43 от сифилиса; Скотт Фицджеральд — в 44 от алкоголизма; Шарль Бодлер — в 46 от сифилиса; Альфред де Мюссе — в 46 от алкоголизма; Альбер Камю — в 46, разбившись в автомобиле «фасель-вега»; Джек Керуак — в 47 от цирроза печени; Малкольм Лаури — в 47 от передозировки снотворных; Фредерик Берте — в 49 от алкоголизма; Жан Лоррен — в 50 от перитонита, вызванного злоупотреблением эфиром; Ганс Фаллада — в 53 от передозировки морфина; Поль-Жан Туле — в 53 от передозировки лауданума… Могу ли я, Господи, надеяться, что меня, не обладающего талантом моих учителей, не настигнет преждевременная кончина? С тех пор как у меня самого появился ребенок, я больше не мечтаю умереть молодым.
Карьера писателя:
В 30 лет ты «блестящий».
В 40 лет ты «талантливый».
В 50 лет ты «гениальный».
В 60 лет ты «б. у.».
В 70 лет про тебя говорят: «А что, он еще жив?»
Шедевры не терпят поклонения, им нравится жить – иными словами, они хотят, чтобы их читали и зачитывали до дыр, обсуждали и осуждали; в глубине души я убежден, что шедевры страдают комплексом превосходства (давно пора опровергнуть злую остроту Хемингуэя: «Шедевр – это книга, о которой все говорят и которую никто не читал»).
Читать – значит нетерпеливо уповать на следующую страницу; самая любимая книга – та, что держит вас в подвешенном состоянии.
Что представляет собой литература, если не элегантный способ покопаться в душе человеческой?
С тех пор я постоянно пользуюсь книгами как средством, заставляющим время исчезнуть, а писательством – как способом его удержать.
Cлайд с цитатой