Юлия Прерия

Её звали Людмила, ей было за сорок. Русые волосы женщины были завязаны в аккуратный пучок, дабы не отвлекать ее внимание ни на секунду от работы. Много лет женщина работала, принимая людей на дому. К ней на прием ходили те, кто хотел быстрых денег или мгновенного решения проблем, или те, кто искал любовь и желал снять венок безбрачия. Вполне можно было бы и подсказать, что сего явления не существовало, но Людмила предпочитала не тратить попусту время и удовлетворять просьбы заказчиков. «Хотите снять, снимем», — думала она и в очередной раз зажигала свечу.

0.00

Другие цитаты по теме

Мое сердце ужалено радостью. Грудь мою пронзили семь мечей счастья, — как мне не плакать.

Было как-то глухо внутри, словно бы огромный оркестр старательно играл на различных инструментах, но не воспроизводил ни звука.

— У звезды должен быть звёздный муж…

— А, черт с ним, пусть тоже будет звездой.

Внезапно вся вода собралась в огромную волну и вылилась из воображаемого леса, затрагивая макушки деревьев, и оставляя мокрую, дрожащую девушку на траве. Рия подняла голову и провела по лицу руками, смахивая ледяные капли с кожи, провожая взглядом исчезающую из виду, сливавшуюся с небом волну. Было невероятно холодно и пусто, тело казалось тяжелым и больше не слушалось. Она запрокинула голову назад и резко открыла глаза.

Предположив, что дамочка имеет на этого конкретного дейгасса свои виды, и сейчас устроит ему скандал, я мгновенно поменяла планы и быстро пригрозила:

— Отпустите с рук — уроню покрывало!

Для полноты картины высвободила одну руку и обняла его за шею. Всё. Я готова. Ругайте его! Ругайте!

— Посмотрим, что тут нам рекламируют. Машуня, тебе ногти делать не нужно, спрашивает салон «Pur-pur»? Ага, реакции никакой. А антицеллюлитный массаж от них же? Зачем только две визитки? Только бумагу тратили.

— Две ягодицы, две визитки, — автоматом ответила Машка, все еще рыская по просторам сумки в поиске кошелька.

В комнате было темно. Молодая девушка сидела с закрытыми глазами, плотно вжавшись в спинку стула. Людмила замерла с раскрытой рукой у огня свечи. По ее лицу скользнула тень. Она нахмурила брови, ей нужно было сказать. Эту часть своей работы она все никак не могла принять — рубить. Именно, рубить по-живому, ведь иначе бывает нельзя. Рубить словами, причиняя боль и смотреть, как это невыносимо.

Ей казалось, что внутри гудит ветер. Теперь она была одна. Одинокая. Одиночка. Брошенная, оставленная. Рия крутила все эти слова в голове, примеряя их к себе. Тяжелая штука осознанность. Как же нелегко, когда что-то кончается. Она так не привыкла, она так не умеет. Ее совсем не научили, что что-то заканчивается. Ведь в любящей семье мама никогда не говорила, что карандаши закончатся, потому что можно купить новые. И мультики никогда не заканчивались, и конфеты, и мамины объятья. А любовь вдруг взяла и закончилась. Оборвалась, как переженная свечею нить.

Френк улыбнулся и немного склонил голову, помолчав пару секунд, а затем все же спросил: — И каким же ты меня представляла?

Рия смущенно улыбнулась, глядя в пол.

— Если честно, то в белом кимоно и постарше, с выразительной сединой на висках, глубокой морщиной на лбу от раздумий и каким-нибудь загадочным именем, типа «Atishaya», чтобы завершить образ. А ты в каком-то стильном костюме, молодой, не босиком, до седины далеко и…

— И еще и зовут меня Френк, — с еле видной улыбкой закончил мужчина.

— Ты что, Риюша? Не сомневайся, мы найдем разгадку силой мысли.

И Машка тут же закрыла глаза и приложила пальцы к вискам. В тот самый момент подошел официант, чтобы забирать пустую посуду, вопросительно взглянул на блондинку с закрытыми глазами, раскачивающуюся из стороны в сторону.

— Очень вкусный был чай, — пробормотала Рия, робко глядя на официанта.

— Я вижу, похоже, что девушка просто в экстазе, — сказал с ухмылкой молодой человек, забирая посуду и оставляя счет.