Если мы расслабимся и потеряем сноровку, комфорт ослабит нас.
Если волнуешься за людей — хочешь их защищать, готов убить за них. А если не хочешь убивать или не можешь, тогда должен уйти от них. И другого варианта нет.
Если мы расслабимся и потеряем сноровку, комфорт ослабит нас.
Если волнуешься за людей — хочешь их защищать, готов убить за них. А если не хочешь убивать или не можешь, тогда должен уйти от них. И другого варианта нет.
— Вы нелепы, как и всё вокруг. А когда я вижу клоунов, я смеюсь. За оградой настоящая жизнь. Я бывала в местах, где мне хотелось, где я могла бы остаться. Но вы навязываете людям сказку.
— А если эта сказка им нужна. Может, в этом противоречии вся суть?
— А манипуляции людьми и всеобщее преклонение — лишь привилегия?..
— Людям нужен лидер. Такова их природа. Они хотят, чтобы кто-то их защитил. А под защитой люди менее опасны. И более продуктивны.
— Думаешь, это правильно? Позволять им вернуться с нами?
— Думаю, это было гуманно.
— Да, но правильно ли?
Мне нравится это место. Мне нравятся здешние люди. Но они слабы... И я не хочу, чтобы мы становились такими же слабыми, как они.
— Иногда я просыпаюсь по утрам, почти ожидая увидеть рядом Лори, которая напомнит, чтобы я забрал Карла после школы или скажет, что завтрак готов.
Каждое воскресенье она готовила нам блинчики, которые есть было невозможно. Просто комки муки. И главное, она ведь об этом знала.
— А почему же продолжала?
— Ну, она хотела, чтобы мы были семьей, которая по воскресеньям ест блины.
Я больше не могла терять людей. Никого из них. Я не могла потерять тебя. И не могла убить их. Хотя нет, я могла. Если бы они тронули кого-нибудь из наших, хоть одного, я бы их убила. Но тогда бы от меня ничего не осталось.