Люди не способны создать нечто из ничего. Им нужно отталкиваться от чего-то. Ведь человек — не бог.
Is this the world we devastated, right to the bone
If there's a God in the sky looking down
What can he think of what we've done
To the world that He created?..
Ангелы знали бога и всё равно восставали на него. Апостолы знали бога и всё равно предавали его. Так чего же вы ждёте от простых людей?
... процитировал Владимира Соловьева: «Наша задача — понять наше предназначение. А как только мы его поймём, мы сразу его и исполним», — ну, Владимира, конечно, того, который Сергеевич. Но, видите ли, если бы задача была только понимать или, как в замечательной гипотезе Зотикова, которую я уже озвучивал, как-то поиграть в эти прятки и найти… Мне кажется, когнитивной задачи недостаточно. Задача — именно что-то сделать. Но вот что сделать? Интересную очень гипотезу предложил Юлий Дубов: ... поскольку божество безгрешно, то человек с самого начала, ещё с яблока, создан для того, чтобы грешить. То есть Господь как бы нами грешит — и за этот счёт приобретает вот такой опыт. Очень экзотическая версия, но выдающая типичного атеиста. Я все-таки думаю, что действительно человек создан для борьбы с неким самоуверенным, наглым и сознающим себя злом. Вот Мария Васильевна Розанова, с которой я тоже снесся по этому поводу, она как раз считает, что человек и создан для борьбы с сознательной мерзостью; мерзость, которая себя сознает и себе радуется, — вот только она зло. Но опять-таки другой вопрос: а кто же тогда создал эту мерзость? Тогда мы впадает в гностицизм. Ну, это всё… Я говорю, что обсуждение продолжается, потому что пока мы не поймём, зачем мы созданы, мы, видимо, этого предназначения не исполним. Кто-то замечательно мне написал, что человек лучше всего производит заблуждения. Так вот, весь вопрос в том, зачем Господу столько заблуждений?
... его правда. Бог создан людьми. Это просто ещё одна вещь, созданная руками человека. Вот почему тем, кто обрушит на нас свой гнев, будет не Бог, а, вероятно, «люди».
О природа, объяв человека в пелены скорби при рождении его, влача его по строгим хребтам боязни, скуки и печали чрез весь его век, дала ты ему в отраду сон. Уснул, и все скончалось. Несносно пробуждение несчастному. О, сколь смерть для него приятна. А есть ли она конец скорби? — Отче всеблагий, неужели отвратишь взоры свои от скончевающего бедственное житие свое мужественно? Тебе, источнику всех благ, приносится сия жертва. Ты един даешь крепость, когда естество трепещет, содрогается. Се глас отчий, взывающий к себе свое чадо. Ты жизнь мне дал, тебе ее и возвращаю; на земли она стала уже бесполезна.
Любить или вернуться в одиночество, и молча видеть, как тоскует век: как Богово немыслимое зодчество ломает неуместный человек.
Мы умеем строить сверхзвуковые самолёты и отправлять ракеты в космос, мы способны найти преступника по одному-единственному волоску или микрочастице кожи, мы выращиваем помидоры, которые сохраняют свежесть три недели и даже дольше, мы придумали малюсенький электронный чип, способный вместить пропасть информации. Мы умеем оставлять людей умирать на улице.
И откуда в человеке эта страсть к разрушению — ведь до конца всего никогда не разрушишь.
С того самого дня я чувствовал, что внутри меня образовалась какая-то полость. Такая дыра не могла появиться в один момент. Что-то разъедало изнутри мое тело, как капли воды мало-помалу точат камень.
Cлайд с цитатой