— Тебе самой приятно «мочалкой» называться?
— Путаной, конечно, красиве́е. Нет, до «путаны» еще дорасти надо.
— Я хочу извиниться за то, что другие вампиры сделали со Стефаном, за похищение, за пытки... Этого не должно было случиться.
— Вы там играли в Дом-2 с половиной вампиров из гробницы, причем реально взбешенных. И что, вы думали, должно было произойти?
— Нам что, нельзя быть вместе?
— Только если ты пообещаешь, что никогда не умрешь.
— Ты же знаешь, этого нельзя обещать.
— Пообещай, и я отдамся тебе прямо сейчас.
— Обещаю, я вообще никогда не умру!
— А ты знаешь, что мне предлагают повышение. Как ты думаешь, пойти или нет?
— А? Иди на повышение.
— Но это ответственность, заботы... А?
— А? Не иди на повышение.
— Но всё-таки заместитель, я об этом давно думал... А?
— Не иди на повышение. То есть, иди на повышение. Ну да — иди на повышение. Мужчины вообще должны делать всё так, как они хотят, как им взбредёт в голову. И ни о чем не думать.
— Тётеньки, не надо меня закапывать! Я же хороший, я не бандит, я школьник...
— Не ври, Саша! Ты сто лет не был в школе.
— Ну давайте его закопаем! Дождь начинается, а я без зонтика. Закопали — и разошлись по-хорошему, ну?
Хватит этого, «Ой, я вся такая клевая и загадочная». Итак, Фредди любит тебя. И Кук. Он любит тебя. И просто для протокола я тоже тебя люблю. К тому же я выиграл забег.
Дети в шахматных школах более утончённые, и учителям на стул кнопки не подкладывают. Вместо этого они используют слонов или королей.
— Эй, друг, открой! Я тут с девушкой.
— Я тут тоже с девушкой!
— Неправда, я видел, как ты зашел туда с Моникой.
Cлайд с цитатой