— Джо-юн, что такое «человеколюбие»?
— Ну... Это... продвижение людской войны... Продвижение людской войны.
— Эх, Джо-юн, если уж ты списываешь, тогда хотя бы списывай правильно!
Человеческое существо — не просто одна из ряда вещей; вещи определяют одна другую, в то время как человек в конечном счете независим. Каким он становится — в пределах своих способностей и среды — зависит от него самого.
Уметь прощать жизненно необходимо. Это должно быть встроено в человека на инстинктивном уровне – ведь это так важно для выживания, продолжительности и качества жизни.
Легко ли быть Богом? А ты попробуй. Сначала полюби. Легко любить добрых, щедрых душой, умных, красивых, интересных и талантливых. Хотя бы близких по духу. А ты полюби убийц, воров, шлюх, полюби тех, кто идет по головам и плюет в душу, полюби тех, кто плодит низость и бьет в спину, полюби тех, кто предает друзей и лжет в лицо. Полюби тех, кто избивает бездомных собак, полюби тех, кто унижает слабого, просто потому, что он сейчас слабее. Полюби, зная, что ничего не изменится, и эти люди не станут лучше благодаря твоей любви. Они сожгут, распнут, даже не добьют до конца, бросив мучиться. А ты прости. Все прости и продолжай любить. Искренне, не щадя себя, глубоко, как любят идеал, как матери любят сыновей, как женщина любит мужчину, как скрипач любит свою скрипку, как способен любить только Бог. Когда этого станет мало — распахни грудь. Пусть твоя душа станет проходным двором для каждой боли, каждой беды. Для любой судьбы, уже потерянной в бездне времен или только грядущей. Любишь? Чувствуешь себя героем? Уже видишь образ светлого мученика, страдающего в любви за все пропащее человечество? Выкинь такую любовь на помойку, мазохист, и полюби снова. Вне добра и зла, вне разделения мира на принципы человеческой морали хорошо и плохо, вне сытого счастья зверя и импульсной невралгии боли. В осознании вечной гармонии сущего, лишенного тех ошметок чувств, которые таскает каждый человек и пытается приделать к каждому камню, каждой травнике и ко всем себе подобным. Выйди за рамки суждения по себе. Начни, пожалуй, с этого, потом возвращайся, расскажу, что делать дальше. И тогда уже ты мне расскажешь, легко ли быть богом. И поверю я тебе только тогда, когда ты улыбнешься и скажешь — легко.
— У меня прекрасно получается любить природу и большинство животных, — сказал Ходже Насреддину ученик. — Но с людьми куда сложнее: когда я пытаюсь их полюбить, они всегда чинят мне препятствия.
— Вероятно, вначале нужно полюбить эти препятствия, — предположил мудрец.
Он рыться не имел охоты
В хронологической пыли
Бытописания земли:
Но дней минувших анекдоты,
От Ромула до наших дней,
Хранил он в памяти своей.
Некоторые люди, подобно многим индейским деревьям, прячут под наружными колючками и тернистой скорлупой мягкий ценный плод своего человеколюбивого сердца.
Пятьсот человек сидят, никто не обедал и по очереди выходят в туалет. У вас всегда человек на последнем месте.
Как же много людей! И никто меня не знает таким, как я хотел бы, чтобы меня знали. Даже те, кто меня любит. Любит меня по каким-то своим причинам. У них свои причины. Причины любить меня находятся в них самих. А те, кто меня не любит, или те, кому я неприятен, или даже те, кто терпеть меня не может, с ними эта неприязнь ко мне уже происходит по моим причинам. Я даю им поводы для нелюбви. А любят по своим причинам.
Cлайд с цитатой