Грех — феномен индивидуальный, тут не нужны сообщники.
Нельзя переписывать историю, имея целью удовлетворить наше моральное чувство, определяющее, каким все должно быть.
Грех — феномен индивидуальный, тут не нужны сообщники.
Нельзя переписывать историю, имея целью удовлетворить наше моральное чувство, определяющее, каким все должно быть.
Все врут. У каждого на душе есть этот грех. Мы все с ног до головы окутаны этой паутиной. Паутиной лжи.
Живопись стала его притягивать раннее всех иных искусств. Лишь много позднее он попробовал выразить себя при помощи стихов и ядов.
Именно ревность... — самая безысходная тюрьма на свете. Ибо в эту тюрьму узник заключает себя сам. Никто не загоняет его туда. Он сам входит в свою камеру-одиночку, сам запирается, а ключ выкидывает через прутья решетки.
Но правосудие, как Смерть,
Идет своим путем,
Для всех времен людской закон
С пощадой незнаком:
Всех — слабых, сильных — топчет он
Тяжелым сапогом.