Мало тех, кто если че прикроет спину
И сила в том, чтобы надеяться на свою силу.
Мало тех, кто если че прикроет спину
И сила в том, чтобы надеяться на свою силу.
Им всё-равно на чём клясться — на Конституции или Библии.
Они голосят о свободе на митингах.
Рассматривая страну как фирму, — просчитывая прибыль.
Эй, гражданин начальник, как же печально
Видеть державу погружённую в отчаянье.
И тут беспонту врачевать нас умными речами,
Мы бы охотно пообщались с вами в чате.
Ты набирала боль в меня, как наркотики в шприцы,
Поила страстью, выдавая яд за медицину,
И эти пестициды — давно во мне, поэтому стал циником,
И, кажется, на эту дрянь подсел.
Я не мог знать заранее, что ты тоже ненормальная,
Ведь наделяли чем-то новым нас эти свидания.
Ты аномалия, оттого и не любовь, а мания
У нас с тобою была, вперемешку с криком и бранью.
Я наигрался, перестал я доверять и верить в чудо.
Столько злости, но откуда?
Я перестал влюбляться так, как в первый раз,
Зачем вы сразу на матрас, услышав пару четких фраз?
Не хочется их близко подпускать к своей судьбе -
Кого пускал, те потоптали пьедестал.
В своей полемике против христианства Ницше поразительно «мелко плавает», и его претензия на значение '»антихриста» была бы в высокой степени комична, если бы не кончилась такою трагедией. Культ натуральной силы и красоты не есть прямая противоположность христианства, и упраздняется он не этою религией, а сам собою, своею очевидною несостоятельностью. Христианство вовсе не отрицает силы и красоты, оно только не согласно успокоиться на силе умирающего больного и на красоте разлагающегося трупа. Вражды или презрения к силе, величию и красоте, как таким, христианство никогда не внушало, и все христианские души, как и первая из них, радовались только тому, что им открылся бесконечный источник всего истинно сильного и прекрасного, спасающий их от рабства мнимой силе и мнимому величию немощных и безобразных стихий мира.