За все на свете следует расплата,
и есть неумолимый прейскурант:
везучесть пресыщением чревата,
а бедствиями платят за талант.
За все на свете следует расплата,
и есть неумолимый прейскурант:
везучесть пресыщением чревата,
а бедствиями платят за талант.
За все на свете следует расплата,
и есть неумолимый прейскурант:
везучесть пресыщением чревата,
а бедствиями платят за талант.
... Быть хорошим — даром не дается, так же, как быть плохим; за это тоже надо платить. И как раз хорошие люди не могут отказаться платить, когда им подают счет. Не могут потому, что заставить их платить никак нельзя — они вроде честных картежников. Плохие люди могут отказаться; потому-то никто и не ждет от них, что они расплатятся сразу или вообще когда-нибудь. А хорошие не могут. Может быть, хорошим приходится дольше расплачиваться, чем плохим.
Жрец величав и строг, он ключ
от тайн, творящихся на свете,
а шут — раскрыт и прост,
как луч, животворящий тайны эти.
Судьба не зря за годом год
меня толчёт в житейской ступке:
у человека от невзгод
и мысли выше, и поступки.
Мечты питая и надежды,
девицы скачут из одежды;
а погодя опять в одежде,
но умудреннее, чем прежде.
За что люблю я разгильдяев,
блаженных духом, как тюлень,
что нет меж ними негодяев
и делать пакости им лень.
Платить приходится за все. Так или иначе. Отказаться от выбора, переложить ответственность на другого — это тоже выбор, и за него тоже нужно платить. Причем, как правило, дороже, чем за любой другой.
Мы жили по веку соседи,
уже потому не напрасно,
что к черному цвету трагедии
впервые добавили красный.
Движимая великой любовью к тебе, я причинила тебе зло, за которое буду расплачиваться всю жизнь и всю нескончаемую вечность после смерти.
Век принёс уроки всякие,
но один — венец всему:
ярче солнца светят факелы,
уводящие во тьму...