Мы всегда стараемся смягчать справедливые наказания милосердием. Мы любим грешников и ненавидим грех.
Если мужчина и женщина согрешили, пусть удаляются в пустыню и там любят или ненавидят друг друга. Надо заклеймить и того и другого. Если хотите, отметьте клеймом обоих, но нельзя же карать одну, оставив другому свободу. Нельзя, чтоб был один закон для мужчин, а другой для женщин.
Бог справедлив, но больше милосерд.
Когда бы Он был только справедливым,
Я б не лежал на берегу залива
С подтаявшим пломбиром на десерт.
Когда бы Бог был справедлив со мной,
Я б не смотрел сейчас на эти скалы...
Перекрестясь бы, бабушка писала
В записочке меня за упокой.
Когда б Господь был просто справедлив,
Я б ни за что той девочки не встретил,
А значит и не жил... Смотри, как ветер
Сегодня нежно трогает залив...
Когда б Господь был только справедлив,
Меня давно бы не было на свете.
– Без света не может быть и тени, а без тени – света. Об этом писал еще Карл Юнг, – продолжал мужчина. – Точно так же и в каждом из нас есть как добрые намерения, так и дурные наклонности. Чем сильнее мы тянемся к совершенству в светлых деяниях, тем беспросветней и разрушительнее становится сила наших темных инстинктов. Когда в стремлении к свету человек пытается выйти из собственных рамок, его же собственная тьма затягивает бедолагу в преисподнюю и превращает в дьявола. Ибо так уж устроено у людей: любые попытки стать больше или меньше самого себя греховны и заслуживают наказания…
— Чудовищами рождаются или становятся? Наверное, у них есть проблемы, врожденные или приобретенные. Может, у них повреждение мозга или ошибка в ДНК. Если они такие с рождения, то они не виноваты, вроде болезни. Справедливо ли тогда их наказывать? Но если они были нормальными, просто отец алкоголик или матери было наплевать, их ли вина, что в них зародилась личность преступника?
— Значит преступников не надо наказывать?
— Для нормального функционирования общества наказывать необходимо. Я лишь размышлял. И есть ли у нас этическое или моральное право судить их?
— Есть!
— Почему?
— Даже если у него что-то с головой или со средой, в которой он рос, он знал, что убийство — это преступление, но выбрал его. А значит, должен понести наказание.
... За чужие грехи время смут чаще карает тех, кто грехов не совершал. Или совершал, но совсем не те, за которые карают.
Далее, тяжесть греха определяется и по разным степеням его свершения. Например, по качеству – два человека впали в грех чревоугодия, один из-за голода и по незнанию, а другой осознанно и по желанию. От количества, например, один раз впасть в блуд или тысяча. Так же определяется, по отношению к кому свершается грех – по отношению к Богу, к Церкви, к ближнему или же по отношению к себе. По месту – в Церкви, в монастыре, в городе, в деревне или же в блудном доме. По времени – в детстве ли согрешил или же в старости, в простые дни или же в праздничные Господние дни. Итак, как видим, один и тот же грех может иметь разную степень тяжести, и соответственно ему и разное наказание.
Однажды ты проснёшься и почувствуешь, что твоё сердце и душа больше тебе не принадлежат. От тебя останется лишь пустая оболочка, лёгкое облачко, быстрый предрассветный сон, смутное воспоминание о чем-то забытом.
(И однажды ты проснешься, и поймешь, что твои душа и сердце исчезли. И ты станешь пустой шелухой, тихим шепотом, не сильней отснившегося сна или воспоминания о чем-то забытом.)
Преступник признается, чтобы избежать лишних проблем, и иногда это действительно удается, но не задаром, и цена — смерть на виселице, если он солжет. Ты солгал судье, солгал королю, солгал обществу и всему миру, поэтому энергичный мистер Трупер встретит тебя на эшафоте, пожмет руку, чтобы показать, что ничего лично против тебя не имеет, а затем нажмет на рычаг, и ты покинешь мир, который предал, и зависнешь, не коснувшись земли.
Согрешив, ни к чему себя адом стращать,
Стать безгрешным не надо, Хайям, обещать.
Для чего милосердному Богу безгрешный?
Грешник нужен Всевышнему — чтобы прощать.
Cлайд с цитатой