Ведь если нет справедливости, то и сытость людям опостылеет, правда?..
Господи, какая радость — жить накануне счастья…
Ведь если нет справедливости, то и сытость людям опостылеет, правда?..
Если есть на земле дьявол, то это не козлоногий рогач, а трехголовый дракон, и башки эти его — трусость, жадность и предательство. Если одна прикусит человека, то уж остальные его доедят дотла.
... Справедливость извечно была предметом споров, а сила всегда очевидна. И поэтому гораздо легче сделать, увидеть или назвать Сильное — справедливым, чем Справедливое — сильным.
— Ты убил его, — упрямо повторил я.
— Да, убил и не жалею об этом. Он бандит, — убежденно сказал Жеглов.
Я посмотрел в его глаза и испугался – в них была озорная радость.
— Вы мне не тыкайте! — яростно закричал Груздев. — Я вас чуть не вдвое старше, и я советский гражданин… Я буду жаловаться!..
— Между прочим, это ведь все равно, как обращаться — на «ты» или на «вы», суть не меняется, — сказал Жеглов, возвратился к столу и уперся сапогом в стул. — Какая в самом деле разница будущему покойнику?..
Нет ничего слаще этой первой утренней затяжки, когда горячий сухой дым ползет в легкие, заливая голову мягкой одурью, и тело наполняется радостным ощущением бездельного блаженства, когда точно знаешь, что у тебя есть несколько свободных от беготни, суеты и забот минут, отданных всецело пустому глядению в потолок и удовольствию от горьковато-нежного табачного вкуса.
... тут у него серьезно, тут у него любовь с интересом, тут у него лежбище должно быть...
У одного африканского племени отличная от нашей система летосчисления. По их календарю сейчас на земле — Эра милосердия. И кто знает, может быть, именно они правы, и сейчас в бедности, крови и насилии занимается у нас радостная заря человеческой эпохи — Эры милосердия, в расцвете которой мы все сможем искренне ощутить себя друзьями, товарищами и братьями.
Самая дорогая вещь на свете — это глупость. Потому как за нее всего дороже приходится платить.