Я не думаю, вообще говоря, что люди становятся писателями потому, что были действительно хорошим, действительно крутым, привлекательным ребенком в классе. Я буду честен. Это наша месть людям, которые выглядели лучше и были популярнее, чем мы. Это похоже на меня, я полагаю.
Представим себе «Доктора Кто». Перед титрами всегда идёт начальная сцена. Я представляю своих зрителей в этот момент — торопятся уйти, уже почти надели куртки, в пабе их ждут друзья. А теперь, зная, что ваш зритель сейчас, может быть, идёт на свидание с какой-нибудь красоткой — как не дать ему надеть куртку до конца, засунуть руку во второй рукав? Какая сцена его остановит? С «Доктором Кто» сложность в том, что убивающий кого-нибудь монстр или инопланетная крепость под грозовым небом тут не поможет, потому что в «Докторе Кто» такое постоянно. Вот в других сериалах обе сцены сработают запросто, и вы подумаете, увидев это: «Чёрт побери, на этой неделе в «Вызовите акушерку“ что-то новенькое!».
А что делать в «Докторе Кто»? Понятия не имею, придумайте сами. Но помните, что через несколько секунд начнётся заставка, и все всё это уже видели, а в пабе зрителя ждёт красотка. Это не писательство, это ВОЙНА — нужно помешать зрителям уйти и найти своё счастье. Их внимание вы привлекли, теперь его нужно удержать. Что такого может произойти в сцене перед титрами, что заставит их присесть на минутку и посмотреть начало? Просто чтобы узнать, что происходит?
А теперь, когда вы усадили-таки их на диван, как заставить их на нём остаться? Это работа всей остальной истории — едва зритель делает шаг к двери, дайте ему новый поворот сюжета, смешную шутку или драматичный момент, который меняет всё. Их любовь ждёт их в пабе — не дайте им её найти. Вот что вам надо делать, и к чёрту трёхактную структуру. Каждая реплика — это ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ!
Первый черновик. Прежде чем начать, я сразу выскажу негатив. Всем, кто говорит: «Да ладно, это же всего лишь первый черновик», следует отправиться прямиком в ад и там гореть. Говорить «Это лишь первые наброски, чисто для обсуждения» почему-то стало нормой. Но это неправда. Неправда, чёрт подери. Первый черновик — это и есть настоящая работа. Именно тогда вы смываете с истории грязь и хорошенько рассматриваете то, что у вас получилось. Первый черновик — это источник, а всё остальное — доработка. Поэтому вы вкладываете в него всё. Прописываете и переписываете каждый момент, до тех пор пока не поверите, что всё действительно получилось идеально. Пока вы чуть ли не плачете от его прекрасности и не пребываете в уверенности, что переделывать больше ничего не придётся и что новые черновики просто не нужны, потому что этот идеален. Эта мысль должна сидеть у вас в голове рядом с другой мыслью, абсолютно правдивой — впереди ещё очень много черновиков. Ничего не оставляйте на потом, пишите так, как будто это ваш единственный и последний черновик, и отполировать всё нужно прямо сейчас.
У писателей секса не бывает в принципе, так что всё их творчество на эту тему, по сути, строится на одних догадках.
Мой совет редакторам. Сам я не редактор, так что мне можно. Не будьте экспертами, будьте фанатами. Оценивайте сценарий с точки зрения зрителя, а не производителя. Читайте его, держа под рукой попкорн, а не книгу теории сценария. Скажите сценаристу (вежливо), что вас смутило, обеспокоило или показалось скучным. Не выдумывайте муть типа «Эти два персонажа не встречаются друг с другом, а надо бы», если только это действительно не делает историю более интересной. Неуместных «надо бы» не должно быть. Наше дело — развлекать, так пусть вам будет важно то, что важно зрителям, и не более. Не надо красить ту часть декорации, которую никто не увидит.
— В отличие от других шоураннеров, вы не принимаете во внимание желания фанатов, когда пишете сюжеты.
— Так нельзя рассказывать историю. Нельзя рассказывать историю, прося аудиторию рассказать её самим.
Моя проблема в том, что сейчас аудитория более грамотна в фантастике, чем когда-либо. Во времена Шекспира вы, вероятно, ожидали увидеть пьесу один или два раза в своей жизни, а сегодня вы видите четыре или пять различных видов художественной литературы каждый день. Таким образом, оставаться впереди аудитории невозможно.
Как большинство писателей, я пишу о том, что произошло со мной, поскольку это требует минимального количества исследований.
Моя проблема в том, что сейчас аудитория более грамотна в фантастике, чем когда-либо. Во времена Шекспира вы, вероятно, ожидали увидеть пьесу один или два раза в своей жизни, а сегодня вы видите четыре или пять различных видов художественной литературы каждый день. Таким образом, оставаться впереди аудитории невозможно.
Да, слава пришла, но вместе с ней и тишина. Я больше не видел истории, не слышал своих персонажей. Слова-солдаты, которые раньше беспрекословно слушались своего генерала, отказывались становиться в строй и подчиняться мне. Я осознал, что не способен связать и двух слов.
Cлайд с цитатой