Мы все время сидим на безмерном вокзале,
Мы ждем старый поезд, что идет до небес.
На скамьях ожидания, погружаясь в печали,
У которых на деле копеечный вес.
Мы все время сидим на безмерном вокзале,
Мы ждем старый поезд, что идет до небес.
На скамьях ожидания, погружаясь в печали,
У которых на деле копеечный вес.
Я выйду наружу, окруженный тенями
Бездарных актеров немого кино,
Свой цвет шаг за шагом в переулках теряя,
Я скоро скажу, что мне все равно.
Где же мое доказательство жизни?
Где же твое доказательство жизни?
Забавно, не правда ли? Мы все тут живем,
Но как-то не очень мне хочется верить,
Что мы только пыль, что размоет дождем.
Мой маленький мир, словно карточный домик,
До первого ветра стоит без измен,
Но пора бы открыть застарелые окна,
Раскрасить рассветом безмолвие стен.
Тех, кто выбрал клинок, будут ждать у окна
Те, кто в сердце хранит лебединую верность…
Какой смысл думать о том, что будет когда-то. Пусть даже в самом ближайшем будущем? Все равно до этого ещё надо дожить, а пока следует исходить из тех возможностей, что есть сейчас и сегодня.
Кто бы ни вошел в дверь, это всегда не тот, кого хотелось бы видеть, но надежда остается.
Вы не понимаете своего века. Делайте всегда обратное тому, что от вас ожидают. Это, по чести сказать, единственный закон нашего времени. Не будьте ни глупцом, ни притворщиком, ибо когда от вас будут ждать либо глупостей, либо притворства, и заповедь будет нарушена.
Иногда я поражалась его терпению. Ждать, пока повзрослею. Отпускать меня на все четыре стороны, а при моей везучести — и в рай, и в ад. Другой давно уже перекинул бы упирающуюся девчонку через плечо и увез в свой дом. Только ничего хорошего из этого не вышло бы, только разделило бы нас еще сильнее. А этот терпит, знает ведь, мерзавец, что сломать меня не получится. Захочу, сама приду.
А я захочу. Однажды захочу. Каждому нужен дом и те, кто любил бы. И мне нужен. Он нужен. Очень.