Эрих Мария Ремарк. Жизнь взаймы

Лилиан не боялась несчастья, слишком долго она прожила с ним бок о бок, приспособившись к нему. Счастье ее тоже не пугало, как многих людей, которые считают, что они его ищут. Единственное, чего страшилась Лилиан, — это оказаться в плену обыденности.

0.00

Другие цитаты по теме

Генрих Гейне высказал распространенное убеждение, облачив его в форму образов, когда сравнивал счастье с легкомысленной девушкой, которая приласкает, поцелует и убежит; несчастье, наоборот, похоже на женщину, которая сильно привязывается, не спешит уйти и спокойно сидит возле тебя. Счастье мимолетно, его трудно удержать; несчастье же, наоборот, отличается постоянством и редко бывает непродолжительным.

Она слышала разговоры женщин в соседних кабинках, видела, как, выходя, они рассматривали ее, эти неутомимые воительницы за права своего пола, но Лилиан знала, что у нее с ними мало общего. Платья не были для нее оружием в борьбе за мужчину. Ее целью была жизнь и она сама.

— Ты счастлива?

— А что такое счастье?

— Ты права… Кто знает, что это такое? Может быть, держаться над пропастью.

Отсутствие чужого несчастья не равнозначно собственному счастью.

Самые простые чувства — это и есть самые сильные чувства. И одно из них — ревность.

В тончайшем вечернем платье, если оно хорошо сидит, нельзя простудиться, зато легко простудиться в том платье, которое раздражает тебя, или же в том, двойник которого ты на этом же вечере видишь на другой женщине.

Как ни странно, но, пока ты помнишь о беспрестанном падении, ещё ничего не потеряно. Видимо, жизнь любит парадоксы; когда тебе кажется, будто всё в абсолютном порядке, ты часто выглядишь смешным и стоишь на краю пропасти, зато когда ты знаешь, что всё пропало, — жизнь буквально задаривает тебя. Ты можешь даже не шевелить пальцем, удача сама бежит за тобой, как пудель.

Она чувствовала себя среди платьев и туфель как пьяница в винном погребе.

Я знал одного человека, который постоянно дрожал за свою жизнь. Зато лет в восемьдесят он стал очень веселым. Эту перемену старик объяснял тем, что теперь ему придется дрожать уже недолго — ведь он болен артериосклерозом и у него уже был инфаркт. Совсем другое дело раньше, тогда ему приходилось загадывать лет на двадцать-тридцать, а то и сорок вперед и это внушало ему такой страх, что жизнь была ему не в жизнь.