Морис Дрюон. Проклятые короли 4: Негоже лилиям прясть

Когда человек, сражённый горем, начинает говорить о своей беде, описывать её обычными словами, значит, он уже смирился. На смену отчаянию, почти физическому ощущению своей муки постепенно приходит душевная боль, жестокое раздумье.

6.00

Другие цитаты по теме

Все мы, грешные, одинаково заблуждаемся, считая, что наша персона интересует кого-то так же живо, как нас самих, — а ведь люди, если, конечно, у них нет на то каких-то особых причин помнить, слишком быстро забывают то, что случается с нами; и если даже не совсем забывают, то не приписывают этому той важности, какую, по нашему мнению, следовало бы приписывать.

... Но про беду собственную человеку вперёд знать не дано, и потому бьёт она всегда из-за угла.

Если человек чего-то боится, даже сильно — это еще не означает, что оно непременно произойдет! Тысячи людей время от времени, сбившись в стадо, бегут на вершины гор и ждут там, когда грянет конец света, Армагеддон, но мир как-то продолжает существовать. Нет никакой взаимосвязи между страхом и вероятностью свершения. Это только кажется, что беда непременно произойдет.

Не может человек по-настоящему разделить чужое горе, которое не видит собственными глазами.

У каждого из нас бывают и радости и несчастья, но радостью мы стараемся поделиться с близкими, а горе стремимся пережить в одиночку.

— Послушай, — продолжила я, — мы не знакомы и больше никогда не встретимся, если расскажешь про своё горе, я могу дать совет или просто выслушаю. Поверь, тебе легче станет. Иногда с чужим человеком проще поделиться.

Перенесший горе человек меняется раз и навсегда, весь его образ мыслей терпит неминуемое крушение.

Но как ни удивительна судьба человека, она кажется таковой лишь посторонним, тем, кто смотрит на нее со стороны. Для самого же человека безразлично, прожил ли он жизнь, заполненную до краев или безнадежно пустую, тревожную или спокойную, — любой минувший день погребен в прошлом.

Порой люди принимают за злополучную судьбу то, что по сути дела роковое следствие самой их натуры. И чем страшнее беды, тем глубже их корни.

Нельзя слишком много думать о себе и замыкаться в собственных горестях, но с другой стороны, если все время думать о других, ничем хорошим это тоже не кончится.