Неудача — основа успеха, а в успехе таится зародыш неудачи; но кто скажет, когда одно сменится другим?
Обаяние как таковое в конце концов приедается. Хочется для разнообразия обратиться к человеку пусть не столь обходительному, но более искреннему.
Неудача — основа успеха, а в успехе таится зародыш неудачи; но кто скажет, когда одно сменится другим?
Обаяние как таковое в конце концов приедается. Хочется для разнообразия обратиться к человеку пусть не столь обходительному, но более искреннему.
Обаяние как таковое в конце концов приедается. Хочется для разнообразия обратиться к человеку пусть не столь обходительному, но более искреннему.
— Она изумительна. Скажите ей, что я ещё никогда не видела таких прекрасных рук. Хотела бы я знать, за что она вас любит.
Уоддингтон улыбаясь перевёл её вопрос.
— Она говорит, что я хороший.
— Как будто женщины любят мужчин за их добродетели, — фыркнула Китти.
На мир, в котором мы живем, можно смотреть без отвращения только потому, что есть красота, которую человек время от времени создаёт из хаоса. Картины, музыка, книги, которые он пишет, жизнь, которую ему удаётся прожить. И больше всего красоты заключено в прекрасно прожитой жизни. Это — самое высокое произведение искусства.
— Я ни минуты не сомневаюсь, что, если б я решительно её отставил, она покончила бы с собой. Не от обиды на меня, а совершенно естественно, потому что жить без меня не захотела бы. Очень странно сознавать это. От такого не отмахнёшься.
— Но главное ведь — любить, а не быть любимым. К тем, кто тебя любит, даже благодарности не чувствуешь, с ними бывает только скучно.
— Как во множественном числе — не знаю. По опыту могу говорить только в единственном.
Дао. Путь. Одни из нас ищут его в опиуме, другие в Боге, кто в вине, кто в любви. А Путь для всех один и ведет в никуда.
Каждый музыкант в оркестре играет на своем инструменте, и много ли ему известно о тех сложных гармониях, что из этого рождаются? Он играет только свою, порой очень скромную партию. Но он знает, что симфония чудесна, чудесна, даже если никто ее не слышит, и он доволен тем, что в ней участвует.
— Хорошо, что ты просто халтурщик. А теперь, убери свою жалкую задницу из моего дома, сейчас же.
— Тебе нечего показать, кроме череды неудач и скандалов. Теперь ты хочешь, чтобы мемуары праздновали ваш успех? Конечно, я же халтурщик. Ты же маленькая богатая сучка.
Власть – не череда побед,
но череда поражений,
неотступностью всею
превращенных
в триумф.