Мир, который ты ищешь, существует лишь потому, что ты смотришь на него изнутри.
Все равно она уже считает меня злодеем. Поэтому, думаю, я вполне могу позволить себе им стать.
Мир, который ты ищешь, существует лишь потому, что ты смотришь на него изнутри.
Все равно она уже считает меня злодеем. Поэтому, думаю, я вполне могу позволить себе им стать.
— Что, черт возьми, здесь происходит?
— Божественное вмешательство. Если ты считаешь сатану Богом.
— А из-за чего они с Сереной поссорились на этот раз?
— Из-за того, что одна любит другую больше, чем та любит первую..
— Как из-за этого вообще можно ругаться?!...
— Ты что, идешь за нами?
— Нет, просто хожу в ту же школу. У нас одинаковая форма. Так трудно заметить?
— Надо было сказать мне, что ты был ранен.
— Я был удивлен, что ты сама не застрелила меня.
— Я стреляла. Много раз. В моих мечтах.
— Ты же его любишь.
— Да, но с ним все иначе и как-то все проще, чище, там больше счастья.
— А что со мной?
— Большая огромная сильная любовь, но все же непростая и непреодолимая, мы можем ругаться сколько угодно, она никуда не исчезнет. Кому нужно какое-то счастье, когда есть это?
— Люблю быть на публике.
— Люблю суждения.
— Люблю тебя...
— ...
— Разумеется, никто не шьёт чёрное платье лучше Dior!