Я больше ни одного дня не хочу быть человеком. Сплошные унижения одно за другим. То плати за квартиру, то заряжай телефон. Геморрой.
— Зачем ты создал жизнь?
— Мне было одиноко.
Я больше ни одного дня не хочу быть человеком. Сплошные унижения одно за другим. То плати за квартиру, то заряжай телефон. Геморрой.
— А как же Амара? Она твоя сестра.
— За неё я тоже взял на себя ответственность. Запер её... с большим трудом, можно сказать. А кто её выпустил?
— Сэм и Дин Винчестеры. Но они пытаются всё исправить.
— Я люблю этих ребят. Но мир продолжил бы существовать и с Дином-демоном в нём. Только вот Сэм не смог с этим смириться, не так ли? Тогда почему Амара — это моя забота?
— Не твоя. Но ты уже помогал Винчестерам раньше.
— Помогал им? Я спасал их! Я возрождал Кастиэля столько раз, что уже и не вспомню! И посмотри, куда это меня привело.
— Значит, ты просто позволишь Амаре победить?
— Ну... пришёл её звёздный час.
― Кас?
― Можно я его убью?
― Я вообще-то все слышу.
― Нет, он нам нужен живым... пока. Вот вернет тебе благодать и сделаешь с ним все, что захочешь.
― Хочу убивать его медленно.
― Я сижу всего в шаге от тебя!
— Природа — божественна. Люди — это болезнь.
— Они все разрушают.
— Да. И самое худшее, что они это делают в мою честь, а потом идут в церковь плакаться, чтобы я их простил, все исправил. Никакой ответственности.
— А что насчет твоей ответственности?
— Я взял на себя ответственность уйти. В определенный момент с велосипеда снимают страховочные колеса. Никто не любит гиперопеки.
— Дин! Спасибо, что пригласил!
— Пригласил? Ты всю ночь кружил вокруг здания, отправил мне двести смс'ок с идиотскими смайлами. У тебя три минуты.
— О! Донателло! Рад познакомиться. Я – Метатрон, писарь Божий. Я присутствовал, когда вас создавали. Я начертал все ваши имена на веках ангелов…
— Он меня пугает.
— Ладно. Ты сказал, что хочешь помочь. Что у тебя есть, помимо того, что ты – козёл?
Правда? От неё у фанатов Библии взорвётся мозг. Они хотят, чтобы их Бог был всемогущим творцом, для которого всё – пустяк, понимаешь? Им нужно волшебство, Мэри Поппинс. Но его работа... творение – тяжкий труд... и жертвенность. Чтобы сотворить мир, Богу пришлось отречься от единственного, что он знал. Ему пришлось предать и пожертвовать единственной роднёй. Тьма – Его сестра.
— Ты кажешься вполне обычным земным приятным человеком.
— Да, а что не так?
— Но ты не земной! И не человек!
— Но я все же приятный?
— Ты серьезно думаешь, что я продажный писака?
— Я с трудом прошелся по всему твоему творчеству, опубликованному и неопубликованному. Среди тонны книг, которые я прочел в своей жизни, «Сверхъестественное» даже не вошло в мой топ-10... тысяч.