Безумны те женщины, что позволяют тайной любви вспыхнуть в своем сердце — любви, которая, если останется безответной и неизвестной, неизбежно сожжет жизнь, ее вскормившую. А если будет открыта и найдет ответ, то завлечет, точно блуждающий огонек, в коварную трясину, откуда возврата нет.
— Эта моя рука осталась не только без ногтей, но и без пальцев, — сказал он, показывая мне свою изувеченную руку. — Жалкий обрубок... омерзительное зрелище... ты согласна, Джен?
— Смотреть на нее грустно. Как и на ваши глаза, и на след ожога на вашем лбу. Но куда грознее опасность полюбить вас за них еще сильнее и совсем избаловать.
Я знаю, что значит всецело жить для человека, которого любишь больше всего на свете. Я считаю себя бесконечно счастливой, и моего счастья нельзя выразить никакими словами, потому что мы с мужем живем друг для друга. Ни одна женщина в мире так всецело не принадлежит своему мужу. Нас так же не может утомить общество друг друга, как не может утомить биение сердца, которое бьется в его и в моей груди; поэтому мы неразлучны.
— Потому что для тебя блаженство приносить жертвы.
— Жертвы! Чем я жертвую? Голодом ради пищи, ожиданием ради безмятежной радости. Обрести право обнимать того, кто мне дорог, целовать того, кого я люблю, опираться на того, кому доверяю, — это ли значит приносить жертвы? Если так, то приносить их для меня и правда блаженство.
Я тщилась вырвать из своей души ростки любви, едва я их обнаружила. И вот теперь при первом же взгляде на него они сразу ожили: зелёные, полные жизни! Он принудил меня снова полюбить его, даже не посмотрев в мою сторону.
(Я не хотела любить его; читатель знает, какие я делала усилия, чтобы вырвать из своей души первые побеги этой любви; а теперь при мимолетном взгляде на него, они снова ожили и мощно зазеленели. Он заставил меня опять полюбить его, хотя сам, по-видимому, даже не замечал меня.)
Саркастичность, отталкивавшая меня, резкость, столь прежде меня пугавшая, теперь стали лишь острой приправой к бесподобному кушанью! Они обжигали, но без них оно стало бы чуть пресным.
Я теперь почти также покорилась ему, как однажды по-иному покорилась другому. И оба раза я была дурочкой.
... Уважай себя настолько, чтобы не отдавать всех сил души и сердца тому, кому они не нужны...
(Уважай себя настолько, чтобы не отдавать всех сил души и сердца тому, кому они не нужны и в ком это вызвало бы только пренебрежение.)
Нет большего счастья, чем чувствовать, что люди любят тебя и радуются твоему присутствию.
Cлайд с цитатой