— Что это?
— Зомби! — с мрачной прямотой объявил я.
Белый бочком подобрался к ящику и с болезненным любопытством заглянул внутрь.
— А... С ним все в порядке?
Странный вопрос. Особенно по отношению к мертвецу.
— Что это?
— Зомби! — с мрачной прямотой объявил я.
Белый бочком подобрался к ящику и с болезненным любопытством заглянул внутрь.
— А... С ним все в порядке?
Странный вопрос. Особенно по отношению к мертвецу.
— Что это?
— Зомби! — с мрачной прямотой объявил я.
Белый бочком подобрался к ящику и с болезненным любопытством заглянул внутрь.
— А... С ним все в порядке?
Странный вопрос. Особенно по отношению к мертвецу.
По моему опыту, способность жуликов предвидеть неприятности вообще граничила с ясновидением.
— Они не все знают.
— Так расскажите им!
— Среди чиновников могут оказаться агенты секты.
— Тогда не говорите им ничего!
Суровых аудиторов ждали идеальная отчетность, дружелюбные клерки, караул в начищенных мундирах и почти полное отсутствие на местах рядовых сотрудников. Ничего не поделаешь, все на заданиях — дел невпроворот!
Никогда ещё столько оперативников не получали отпуск в начале лета.
Это меня беспокоило: черный маг-альтруист лежал за гранью моих представлений о добре и зле.
Двацветок развернул лошадь и рысью поскакал обратно, демонстрируя мастерство верховой езды, типичное для мешка с картошкой.
Пьян! Разве я на это жалуюсь когда-нибудь? Кабы пьян, это бы прелесть что такое — лучше бы и желать ничего нельзя. Я с этим добрым намерением ехал сюда, да с этим добрым намерением и на свете живу. Это цель моей жизни.