Но разве нельзя хоть раз —
Соври, притворись, сыграй! —
Представить, что мир у нас
Опять превратился в рай!
И, может быть, — я готов, —
Вдыхая сладкий дурман,
Я сам бы в конце концов
Поверил в этот обман!
Но разве нельзя хоть раз —
Соври, притворись, сыграй! —
Представить, что мир у нас
Опять превратился в рай!
И, может быть, — я готов, —
Вдыхая сладкий дурман,
Я сам бы в конце концов
Поверил в этот обман!
Разве рай можно потерять, если всеми силами ищешь туда дорогу? Разве можно надолго остаться вдали от него, если ты сам строишь его собственными стараниями и удерживаешь в своей душе притяжением воли, усилием ума, напряжением чувств?
Что это за рай, где никогда не происходит ровным счетом ничего, заслуживающего внимания? Я искала не счастья, а того, что французы называют «la vrai vie» — полной жизни. С её невыразимой красотой и мгновениями чёрного отчаянья, с её верностью и предательством, с её страхами и ощущением мира и безопасности.
... проблема теперь заключается не в том, как построить земной рай, а в том, как жить в этом раю.
Я ничего не вижу, кроме этого чёртова колеса,
Вот оно поднимается, где-то под ним — леса,
Благотаные райские кущи, живой ручей.
Там я стал бы желанным, лучшим, а здесь — ничей.
Ты прошел полкруга и был таков, и каждый таков, как ты,
Потому что нет вечной жизни и дураков, никогда не боящихся высоты,
Потому что там, куда поднимается неумолимое колесо,
Кровь холодеет и останавливается, превращаясь в небесный сок.
Говорят, ад находится под землей — ты не верь им, они не знают, что говорят,
Ад — это тысячи метров над нами, где птицы небесные не парят.
Десять секунд до встречи с ним... восемь, быстрее... семь...
Те, кто оставил землю, поднимаются на чёртовом колесе.
Оно стоит на вершине мира, над раем земным и небесным дном.
Я боюсь высоты, но я знаю — туда придется идти одной.
И когда ты подводишь меня к турникету, выпуская билет из рук,
Я почти привыкаю к этому, начиная девятый круг.
Единственное, что имеет значение, – это любовь. И я сейчас имею в виду и себя, и вас: это любовь, которую вы делите с женой или мужем, с возлюбленным, с сыном или дочерью, ну и, возможно, самая драгоценная любовь – та, которую вы испытываете к своим внукам. Я имею в виду любовь столь глубокую, что вы готовы отдать жизнь, лишь бы сохранить ее. Любовь столь возвышенную, что она помогает вам краем глаза увидеть рай, и вы начинаете в него верить. Может быть, некоторые из вас его уже видели. Может быть, некоторым из вас повезло так же сильно, как и мне. Это все, что я хочу сказать. Влюбляйтесь. Это единственное, что в конечном счете имеет значение. Любите друг друга.
Рай как-то лучше воспринимается в люксе модного отеля, чем в шалаше, сдуваемом порывами ветра.
Выйди наружу от суеты,
Там, где и в стужу живы цветы.
В клетке — не может быть рай,
Где тебе жить, выбирай.