Если бы я вела дневник, я бы каждый день записывала фразу : «Какая смертная тоска...»
И всё.
Если бы я вела дневник, я бы каждый день записывала фразу : «Какая смертная тоска...»
И всё.
Учительница подарила медальон, на нём было написано: «Лень — мать всех пороков».
С гордостью носила медальон.
Смерть приходит не со старостью, а с опустошением, тогда, когда умирает радость, рождается печаль, когда умирает счастье и рождается тоска – тогда ты становишься палачом собственной жизни.
Неужели я уже такая старая? Ведь я ещё помню порядочных людей.
Кто-то заметил: «Никто не хочет слушать, все хотят говорить».
А стоит ли говорить?
Сказано: сострадание — это страшная, необузданная страсть, которую испытывают немногие. Покарал меня Бог таким недугом.
Весна в апреле. На днях выпал снег, потом вылезло солнце, потом спряталось, и было чувство, что у весны тяжёлые роды.
Несчастной я стала в шесть лет. Гувернантка повела в приезжий «зверинец». В маленькой комнате в клетке сидела худая лисица с человечьими глазами. Рядом на столе стояло корыто, в нём плавали два крошечных дельфина. Вошли пьяные, шумные оборванцы и стали тыкать в дельфиний глаз, из которого брызнула кровь. Сейчас мне 76 лет. Все 70 лет я этим мучаюсь.
Среди моих бумаг нет ничего, что бы напоминало денежные знаки.
Птицы дерутся, как актрисы из-за ролей. Актриса хвастала безумным успехом у аудитории. Она говорила: «Меня рвали на части!». Я спросила: «А где вы выступали?». Она гордо ответила: «В психиатрической клинике».
У всех есть «приятельницы», у меня их нет и не может быть. Вещи покупаю, чтобы их дарить. Одежду ношу старую, всегда неудачную. Урод я.