В свободной стране каждый имеет право на ошибку.
Только что поняла, что, кажется, вся боль остается позади. Может, скоро вернусь к нормальной жизни. А пока я могу наслаждаться свободным полетом, и мне не нужны руки. Правда, по-моему, этот свободный полет грозит смертельным ударом о землю.
Ну, ничего. Сколько там у кошек жизней?
Каждый из нас был поистине свободен. Ведь кто, кроме нас знает, что свобода — это когда ты лежишь в наручниках, не думая о том, где же припрятан ключ.
Каждый из нас был поистине свободен. Ведь кто, кроме нас знает, что свобода — это когда ты лежишь в наручниках, не думая о том, где же припрятан ключ.
Да, меня действительно тянуло нарушать правила и расплачиваться за ошибки многократно, ведь за все нужно платить, за алкоголь похмельем, за секс хламидиозом, сифилисом и абортами, за знания усидчивостью и терпением, за опыт болью и трудностями. Я думала, этим можно купить счастье. Но в магазине две толстые продавщицы сказали, что продукт сняли с продажи, и повесили табличку «учет», нервно качающуюся не лесенке. Опять не успела.
Мы вместе — это пустота, белый шум, темный воздух и длинный гудки, громкое и звонкое молчание. Мы — вся неясность этого мира, не ложь, не скрытая правда — молчание, уничтожающее слово «мы».
Мне нужно всё или он. С ним не надо ничего. Всю жизнь смеялась над влюбленными людьми! Горькая расплата.
Мы слишком много говорим, обсуждаем, спорим, с тех пор, как отменили цензуру, мы толчем воду в ступе. Бесконечно, муторно, все более цинично. Из-за этого и сходят с ума. От слов и предположений.
Cлайд с цитатой