Может быть, и впрямь вздор, но ведь этот вздор моя жизнь...
Есть чувства, которым я совершенно не могу противиться: иногда какое-нибудь мое представление о чем-нибудь вызывает во мне такое мучительное стремление туда, где мне что-нибудь представилось, то есть к чему-то тому, что за этим представлением, — понимаешь: за! — что не могу тебе выразить!
Всё и все, кого любим мы, есть наша мука, — чего стоит один этот вечный страх потери любимого!
Ты, кажется, читаешь теперь только затем, чтобы находить что-нибудь насчёт себя и меня. Впрочем, все женщины так читают.
В сущности, всем нам давно пора повеситься, — так мы забиты, замордованы, лишены всех прав и законов, живем в таком подлом рабстве, среди непрестанных заушений, издевательств.
... у нас тут солнце, цветы, травы... мы можем играть, бегать... а они всегда лежат там в темноте, как ночью, в толстых и холодных железных ящиках; дедушки и бабушки все старые, а дядя еще молодой...
— А зачем он себя застрелил?
— Он был очень влюблен, а когда очень влюблен, всегда стреляют себя...
Люди постоянно ждут чего-нибудь счастливого, интересного, мечтают о какой-нибудь радости, о каком-нибудь событии. Этим влечет дорога. потом воля, простор... новизна, которая всегда празднична, повышает чувство жизни, а ведь все мы только этого и хотим, ищем во всяком сильном чувстве.
До этой поры он не жил, а лишь существовал, правда очень недурно, но все же возлагая все надежды на будущее.
Мы живём с повязками, на глазах закрытых...
Прячемся под масками, из железа слитых.
Мы от скуки маемся, мы вслепую судим...
Не любя, встречаемся — не встречаясь, любим.
Мы молчим из гордости, говорим — из мести...
Мы обходим пропасти и дурные вести.
Мы как дети, прячемся, мы как звери, злимся...
Не любя встречаемся, а любить... боимся.
А полюбим — скроемся за семью замками...
Мы висим на волосе — и не знаем сами...
Позабыв про сказки, ждём чудес немалых...
Мы живём с повязками — кто бы развязал их?
Cлайд с цитатой