Сергей Лукьяненко. Фальшивые зеркала

— Стрелок, тебе никогда не казалось, что и в жизни всё так же? Что вокруг манекены. С разными лицами, с разными характерами. Где-то свободы воли побольше, где-то поменьше. Но всё-равно девяносто процентов — куклы. Кем-то сделанные, чтобы нам веселее жить было.

— С чего бы это?

— Ну если верить в переселение душ... Людей-то всё больше и больше становится. Откуда каждому брать душу? Вот и бродят — манекены. С виду нормальные, а души нет.

Можно, конечно, сказать, что не верю в переселение душ.

Только это не аргумент.

0.00

Другие цитаты по теме

Вот только есть во всех нас что-то ещё, помимо звериного оскала, помимо бодрых животных инстинктов и весёлого гогота. В ком-то больше, в ком-то меньше. Но всё-равно есть во всех. Барьером между зверем и человеком. Крепкой решёткой, которую можно пилить или вкопать поглубже — как хочешь. Мостом над пропастью.

Я не хочу выходить из виртуальности. Не желаю появляться в человеческом мире. Здесь плохо. Здесь грязно и неуютно.

Я не верю, что плохих людей больше, чем хороших. Я не верю в то, что мы слабее. Я не верю, что каждый желает каждому зла. Да, можно привести сколько угодно примеров против. Убийцы, психопаты, дегенераты, просто хамы, эгоисты и подлецы. Полно их в мире. Но всё равно они в меньшинстве — иначе мир давно превратился бы в окровавленную мясорубку.

Все-таки есть что-то в шарлатанских теориях о влиянии имени на характер человека. Всякие Андреи-Александры-Сергеи или Лены-Маши-Наташи могут быть кем угодно. А чуть-чуть в сторону от вечно популярных имен – и они начинают влиять.

Вот с именем Клава хорошо быть поварихой. Не обязательно толстой, но крепкой. И звать тебя будут лет с двадцати пяти «тетя Клава». Потому что «тетя» и «Клава» неразделимы.

Душа у русских, как известно, широка и глубока, поэтому, когда она изливается, затопляет все живое и неживое.

— А ты... ты правда убивал живых людей?

— Да. Но они от этого быстро становились мёртвыми.

– Тебе все равно?

– Все равно… Меня всегда забавляло это словосочетание. Ни одному живому существу не может быть «все равно». Разве что только тому, у кого отняли душу, или у него ее вообще никогда не было. Просто кого–то одно волнует больше, нежели другое. Но все дело в степенях сравнения. Нуля в этих определениях не существует. Поэтому никто не может быть безразличным.